– Значит, все-таки, вы нашли ее.

Амен-Каури кивнул, коснулся чаши своими пальцами. От легких прикосновений старого монарха камни на кубке заиграли каким-то странным, зеленоватым светом. Невольно, разглядывая этот свет, Орадо сделал шаг к невольнику, однако был остановлен посохом, которым старик ткнул его в грудь.

– Сегодня утром слуги Змеиного Трона нашли эту дрянь у бездыханного тела неразумной дочери Царя Царей.

– Боги мои свидетели, я предупреждал..., - прошептал ахеронец.

Старик едва ли услышал эти слова. Он проковылял к мраморной колонне, возле которой слышалось приглушенное рычание и звучание цепей. Орадо был вынужден последовать за ним.

– Они нашли не только эту проклятую чашу, - промолвил Амен-Каури.
– Ты догадываешься, на какую тварь наткнулись Стражи Пустыни, чужестранец?

Бывший веналий ответил не сразу. Догадка пришла к нему в тот момент, когда цепи, в которые было заковано рычавшее существо, натянулись и из мрака к Орадо потянулась черная рука с неестественно скрюченными пальцами. В темноте блеснули глаза кошмарной твари, существование которой рационалисты напрочь отрицали. Глупцы! Они никогда не бывали в Пифоне и не знали, какие жуткие создания таились на сумрачных улицах города пурпурных башен.

– Ах, вот оно что. Уверяю вас, я искал его. Долго искал...

– Ты искал...? Подойди ближе. Посмотри на этот ужас, чужестранец! Посмотри! Взгляни на того, кто еще недавно был верным рабом царственной девы.

Ахеронец тяжело вздохнул, отвел свой взгляд от человеческого тела, в котором наблюдалось лишь подобие жизни.

– Мне остается только сожалеть, что не я первым нашел это создание, - прошептал он.
– Честью клянусь, что я бы сделал все возможное для того, чтобы оно никогда не увидело света.

– И, тем не менее, эта мерзость бродила по пескам больше суток! Она подошла к стенам блистательного города и напала на подданных Змеиного Трона! Небо - свидетель этим словам, чужеземец! Мы видели воскрешенных некромантами мертвецов, но это создание по жестокости своей превзошло их всех! Мы не можем представить себе, какая черная магия возвратила к жизни этот труп.

– Вы же понимаете, что я не причастен к этому злодеянию.

– На то, чтобы сотворить это, - старик указал посохом на извивающийся в цепях труп, - у тебя сил не хватит. Нам не известно имя колдуна, который способен сотворить столь отвратительное создание. Даже чернокнижники Ахерона, поднаторевшие в некромантии, не обладают такими возможностями...

– И, все-таки, я подозреваю, что вы знаете, чьих рук это дело.

– О, да! Знаем... Как не знать?
– старик усмехнулся.
– Двести лет Владыка блистательного города попирает ногами песок, в стигийской пустыне и за свою жизнь успел повидать многое. Видел стены затерянных городов, видел черные храмы. Вдыхал аромат черного лотоса, который открывал ему тайны мироздания, беседовал с мудрыми сумрачными богами далекой, восточной страны. В священном оазисе Сукхмета он встречал кошку Саремест, ту самую, которая бродит по перепутьям этого мира и слушал ее рассказы о великих героях и кровавых битвах допотопного мира. Но еще прежде, в молодости, он столько времени провел в обществе жрецов Сета и так проникся их духовной мудростью, что кажется порой, будто во вселенной не осталось больше тайн, которых он еще не постиг. Тех тайн, о существовании которых колдуны отступники из древнего Пифона даже не подозревают. Тебе, человечек, не дано понять, в какие безднах успела побывать за эти столетия душа Владыки Темных песков за прошедшие два века...

Амен-Каури поднял золотой посох и Орадо с удивлением обнаружил, как начал тот изгибаться в руке старика. Оказывается, вовсе не на трость опирался дряхлый правитель Кеми, а на змею! Глядя на полоза, обвивавшегося вокруг вытянутой руки правителя Кеми, ахеронец охнул от удивления и отступил от него в сторону. Пару секунд спустя ожившая гадина рванулась мимо Орадо к ходячему трупу и вонзила свои клыки в тянувшуюся к людям руку. Ахеронцу показалось, что в глазах мертвеца возникло удивление, однако то, вероятно, была лишь игра света и тени. Жуткое существо, недавно бывшее человеком, повалилось на пол и застыло в нелепой позе, вблизи черной, мраморной колонны.

– Воистину разрушают наши грезы не только жестокие речи, но и глаза, - пробормотал Орадо.
– А я то считал, что меня нелегко удивить.

Старый правитель блистательного города с безразличием пожал плечами, поплелся к пустующему трону. Для него магический посох был всего лишь повседневным атрибутом собственной власти, должно быть одним из очень многих.

– Слова твои, по большей части не были лживыми.
– промолвил Амен-Каури, с трудом поднимаясь по лестнице.
– Одно лишь терзает нас теперь. Не известно, в каких безднах обитает душа несчастной дочери Царя Царей.

Орадо двинулся, было, за стариком, однако опомнился, остановился рядом с рабом, державшим в руках проклятую чашу.

– Разделяю ваши чувства и ваше горе, милостивый государь. Но посмею напомнить вам, даже в сей скорбный час о кубке, что держит в руках ваш безмолвный раб. Единственное, что в моих силах сейчас, - это предостеречь вас от того, чтобы воспользоваться дарами Бездны из какой-либо корысти и погубить свою душу.

Остановившись на половине пути к своему трону, Амен-Каури повернул голову к Орадо.