В силу этого в работах уральских марксистов большое место занимает задача экспликации экзистенциальных аспектов философии Маркса 9 . К. Маркс был мыслителем, в философии которого одновременно имеют место и научно-ориентированное материалистическое понимание истории, и экзистенциальная концепция человеческого бытия. Думается, что К. Маркс был мыслителем, в философии которого в той или иной мере затрагиваются все основные вопросы экзистенциальной философии, ибо в своих трудах он исследовал такие сугубо экзистенциальные проблемы, как сущность и существование человека, переживания человеком своего бытия в различных исторических и классовых условиях, человеческого страдания и наслаждения, подлинности и неподлинности человеческого бытия, отчуждения, механизмы обесчеловечивания в условиях капиталистического способа производства, историчность и свободу.

6. Марксизм – открытая творческая философская система, поэтому мы против догматических форм марксизма: сталинизма, советского марксизма-ленинизма, маоизма, троцкизма и т. п. В большей степени наши исследования опираются на традиции, заложенные (помимо самого Маркса) Э. Фроммом, Г. Маркузе, Э. Блохом, Э. В. Ильенковым, М. Лифшицем, К. Коршем, Г. Лукачем, югославской группой «Praxis».

В целом можно сказать, что Уральская философская школа марксизма сложившаяся вокруг профессора К. Н. Любутина, занимается исследованием философского наследия К. Маркса в гуманистически и антропологически ориентированном ключе, в том числе различных версий неомарксизма. Уральские марксисты занимаются историко-философскими исследованиями (в первую очередь истоками философии классического марксизма), разработкой проблем философской антропологии, праксиса, феномена историчности, повседневности, анализом различных форм отчуждения и бесчеловечности в условиях современного капитализма. Большое внимание уделяется проблемам субъекта и объекта, понимания, гуманизма, критике религии, проблемам методологии. Разрабатываются различные аспекты материалистической диалектики, прежде всего в приложении к историчности социального бытия. Исследуются различные формы эмоционального, экзистенциального отношения человека к миру, подлинность и неподлинность человеческого бытия-в-мире. Часть работ посвящена философской критике постмодернизма и различных современных прочтений Маркса.

К наиболее важным научным достижениям К. Н. Любутина можно отнести следующие открытия. Во-первых, ему принадлежит постановка вопроса о специфике русского и советского марксизма. Это нашло свое отражение в серии публикаций («Российские версии марксизма»), инициированной юбиляром, посвященных анализу таких мыслителей, как В. Ленин, М. Горький, А. Луначарский, А. Богданов, Н. Бухарин, И. Сталин и др. Работа над этим проектом продолжается как самим мэтром, так и его учениками и последователями. Сейчас задумана работа над историко-философским исследованием таких одиозных в советской философии фигур, как М. Б. Митин, В. В. Адоратский, А. М. Деборин, Л. И. Аксельрод, Ю. О. Мартов. Другая сторона историко-философских интересов К. Н. Любутина – история немецкой классической философии, особенно учения И. Канта, Г. В. Ф. Гегеля и Л. Фейербаха, в которых им высвечено антропологическое содержание. И, наконец, третья сторона – работы, посвященные неомарксизму, в частности изучению идей Франкфуртской школы (особенно Э. Фромма). Можно сказать, что именно работы К. Н. Любутина способствовали появлению интереса к идеям неомарксистов, например к творчеству Э. Блоха.

Во-вторых, именно он впервые в отечественной философской литературе обратил внимание на наличие в философии Маркса такой составной части, как философская антропология, разрабатывая эту идею параллельно с Э. Фроммом и югославскими философами из «ревизионистской» группы «Praxis» (в подобной трактовке марксизма К. Н. Любутин радикально разошелся не только с официальным советским, но и с либеральным марксоведением).

В-третьих, в последние годы К. Н. Любутин обращает внимание на такую современную и модную область философских и социологических исследований, как повседневность. Он предлагает рассматривать это явление в рамках тотальности социального бытия, в качестве одного из уровней социальной реальности, наряду с национальной культурой и формацией. Повседневная жизнь в работах К. Н. Любутина предстает в виде непосредственной человеческой деятельности, включающей весь спектр обыденных феноменов: материальную практику, труд, отдых, быт, язык, опыт, обыденное сознание, повседневную эстетику и т. д. Исследование повседневности К. Н. Любутин осуществляет на методологической основе учения К. Маркса о практической сущности человека и общества.

Но самое, на наш взгляд, важное состоит в том, что К. Н. Любутин сформулировал гипотезу, согласно которой современная философия, в сущности, предстает в качестве общей теории субъекта и объекта, из проблемного поля взаимоотношения которых (понимаемых в качестве общественного сознания и общественного бытия) формируются различные философские науки – эстетика, онтология, гносеология, социальная философия, философская антропология, политическая философия.

Одной самых важных задач предлагаемой читателю книги К. Н. Любутина (которая сыграла конститутивную роль в формировании Уральской школы марксизма) как раз является развертывание проблематики взаимодействия субъекта и объекта. Хотя у книги профессора К. Н. Любутина есть много самых разных аспектов, тем не менее именно на этот момент нам бы хотелось в предисловии обратить внимание: именно его мы считаем наиболее актуальным в сегодняшней ситуации, ситуации, которая сложилась с наукой в нашей стране, и в первую очередь с наукой социальной, в том числе и с философией. Аспект этот методологический и дидактический. Поясним, о чем идет речь.

Сегодня много говорят о кризисе в философии. Некоторые понимают под таковым распространение таких антисциентистских и иррационалистических направлений, как постмодернизм, герменевтика, экзистенциализм. Другие видят кризис философии в ее вульгаризации, особенно в упрощении ее языка. Философский язык ныне перешел от классического дискурса Аристотеля, Фомы Аквинского, Спинозы и Гегеля к беллетристике a la Ж. Бодрийяр или С. Жижек. Третьи, наконец, основным симптомом кризиса считают то, что философия до такой степени «размыла» свои границы, зачастую сливаясь с другими дисциплинами (например, социологией, политологией, лингвистикой, литературоведением), что совершенно потеряла свое «лицо», свой предмет, который, в соответствии с классической парадигмой, мыслится как постижение бытия в его онтологических и гносеологических формах. Так, если в первой половине ХХ в. философы еще создавали собственно философские шедевры (достаточно вспомнить «Историю и классовое сознание» Г. Лукача, «Бытие и Ничто» Ж. – П. Сартра, «Идеи к чистой феноменологии» Эд. Гуссерля или «Sein und Zeit» М. Хайдеггера), то наиболее известные философские произведения второй половины ХХ столетия – это, как правило, междисциплинарные исследования, которые при всем желании весьма трудно назвать чисто философскими (назовем хотя бы такие бестселлеры, как «Эрос и цивилизация» и «Одномерный человек» Г. Маркузе, «Иметь или быть?» Э. Фромма, «Конструирование социальной реальности» П. Бергера и Т. Лукмана, «Слова и вещи» М. Фуко).

Все это верно – эти факты имеют место. Да, следует признать, что основная масса современных работ «по философии» – это междисциплинарные исследования. Но от этого они становятся только интереснее, создавая новые отрасли социальной и гуманитарной аналитики. Достаточно вспомнить о философиях техники, языка, образования, здоровья, религии, права и т. д., которые возникли на стыке философии и других наук. В свое время в структуре философского знания не существовало, например, такой науки, как социальная философия (у досократиков вы ее не найдете). И все знают, как относились древние греки к первым социальным философам – софистам и Сократу, – последний был даже казнен, а Протагор приговорен к смерти. Но ничего, уже у Платона и Аристотеля эта область философских исследований занимает весьма существенное место в их «энциклопедиях философских наук». До ХХ в. философию невозможно было помыслить без онтологии в смысле метафизики. Но уже в ХХ в. появились школы, в которых никакой онтологии вообще не было и в помине (неопозитивизм, аналитическая философия, фрейдизм, структурализм, постмодернизм), и тем не менее эти школы считаются вполне философскими. Поэтому рассматривать некоторую расплывчатость и междисциплинарность современной философии в качестве симптоматики ее кризиса – заблуждение, ибо они суть имманентное развертывание философии в соответствии со своей сущностью – концептуально отражать мир, – и если мир изменяется, то изменяется и его понятийное схватывание, кристаллизующееся в философских теориях.