– Она говорила мне закрыть глаза и думать о хорошем. А однажды она купила мне талисман. Его звали Кальмар. Он стал моей первой собакой, моим супердругом и суперталисманом. И когда надвигалась гроза, Кальмар забирался ко мне в кровать, и с ним мой страх проходил, я становилась храброй. Мне больше не нужно было идти в родительскую постель. Меня защищал Кальмар, а я защищала его.

– А где он сейчас?

– Он умер, когда мне было пятнадцать лет. Он на небе с моей мамой.

Флин удивляется, когда я ему это рассказываю. Я решаю не упоминать о Курро, это было бы слишком жестоко.

– Да, Флин, моя мама умерла, как и твоя. Но знаешь? Она вместе с Кальмаром сверху дает мне силы, чтобы я ничего не боялась. Уверена, что твоя мама делает то же самое для тебя.

– Ты в это веришь?

– О, да! Конечно, я в это верю.

– Я совсем не помню маму.

Я очень тронута грустью в его голосе:

– Это нормально. Ты был очень маленьким, когда она ушла.

– Мне бы хотелось узнать ее.

Его боль становится моей болью. Мое сердце не позволяет мне уклониться от этой темы, и я тихо говорю:

– Думаю, что ты можешь узнать ее, увидев ее глазами людей, которые ее любили, например, твоей бабушки Сони, тети Марты и Эрика. Так ты будешь вспоминать о ней и узнавать, какой она была. Несомненно, твоей бабушке будет приятно рассказать тебе о ней.

– Соне?

– Да.

– Она вечно занята, - возражает мальчик.

– Это вполне закономерно, Флин. Если ты не позволяешь ей ни заботится о тебе, ни баловать тебя, она должна продолжать как-то жить. Люди не могут ждать, когда их позовут, у них есть собственная жизнь, свои заботы, они должны продолжать жить, какую бы боль им не причиняло такое равнодушие. Кстати, а почему ты зовешь ее по имени, а не бабушка?

Ребенок пожимает плечами и на какое-то время задумывается над ответом.

– Не знаю. Думаю, что потому что ее зовут Соня.

– И тебе не хотелось бы звать ее бабушкой? Уверена, что ей было бы приятно, если бы ты ее так называл. Позвони ей как-нибудь, сходите с ней поужинать, пообедать или просто попить чаю. Попроси ее рассказать тебе о твоей маме, и я убеждена, что она покажет тебе, насколько ты важен для нее и для тети Марты.

Мальчику эта идея приходится по душе. Мы погружаемся в молчание. Но вдруг он произносит:

– Это я взболтал банку с кока-колой, чтобы она выстрелила тебе в лицо.

Вспоминая об этом, я смеюсь. Вот дьяволенок! Но, решив не поминать старое, я его уверяю:

– Я об этом догадывалась.

– Догадывалась?

– Да.

– А почему ты ничего не сказала дяде Эрику?

– Потому что я не ябеда, Флин.

И, заметив, как он на меня смотрит, я глажу его темные волосы и добавляю:

– Но это уже не важно. Важно то, что начиная с этого момента, мы не будет делать друг другу ничего плохого и станем друзьями. Что ты об этом думаешь?

Он согласен. Он прижимает свой большой палец к моему, и мы повторяем наше приветствие. Я улыбаюсь.

Его глаза с любопытством оглядывают комнату и задерживаются на чем-то, что находится справа. Краем глаза я замечаю, что это скейтборд и мои коньки. И у меня тут же вырывается:

– Ты хотел бы научиться кататься на скейте или на коньках?

Флин молчит, и я шепчу:

– Это будет наша с тобой тайна. Твоему дяде не обязательно об этом знать. Со временем, рискуя собственными жизнями, мы ему, конечно, расскажем. Хочешь, чтобы я тебя научила?

Выражение его лица меняется, и он соглашается. Я подхожу туда, где лежит скейт и ставлю его на пол. Я встаю на него и показываю, как надо ездить.

– И я тоже так смогу?

Я останавливаюсь, спускаюсь с него и говорю:

– Ну конечно, солнышко.

И, подмигнув ему, шепчу:

– Ты всему научишься, и когда это увидит одна блондинка из твоего колледжа, она больше не сможет отвести от тебя глаз.

Флин краснеет.

– Как ее зовут? – заговорщицки интересуюсь я.

– Лаура.

Это такой волнительный момент, и я так счастлива, что беру Флина за плечи и заявляю:

– Уверяю тебя, что всего лишь через несколько месяцев Лаура и эта компания хулиганов застынут от удивления, увидев, какие трюки ты умеешь выделывать на доске.

Мальчик соглашается. Я гляжу на него и говорю:

– Давай, попробуй. Сначала поставь одну ногу на скейт и почувствуй, как он двигается.

Флин делает так, как я говорю. Я беру его за руки, и как только он ставит ногу на доску, она начинает катиться. Он испуганно смотрит на меня, и я пытаюсь его успокоить: