Утро ещё даже не успело до конца вступить в свои права, а под окнами уже кто-то ругался. Алонсо различил хриплый баритон хозяина, визгливое квохтанье кухарки и приглушённые выкрики кого-то третьего, чей голос показался ему знакомым.

Он отвёл рукой штору (в воздухе тотчас закружились мириады мельчайших пылинок), прислонился лицом к мутному стеклу окна, щурясь от яркого света и попытался определить по какому случаю ругань. Впрочем, жителям Солёной Гавани причина для ругани была не нужна: озлобленные запретом правительства на торговлю с Песчаными островами и пугающей близостью Проклятых земель - они вспыхивали как сухая солома по самому малейшему поводу, а то и вовсе без всякого повода.

Но в этот раз повод, видимо, всё-таки был: в почтенное заведение - одно из лучших в городе, куда не побрезговало бы поселиться даже лицо королевской крови, случись ему ненароком оказаться в этой дыре - ломился совершеннейший бродяга, которому место разве что под забором, где он, судя по его виду, и ночевал.

Вокруг бранящихся уже начали собираться зеваки, а в отдалении показался полусонный после ночного дежурства стражник. Алонсо спешно распахнул оконную раму.

– Милейший!
– обратился он к хозяину, стараясь перекричать уличный гвалт.
– Этот человек пришёл ко мне. Будьте так любезны посадить его на кухне и накормить горячим, а я сию минуту спущусь вниз.

Хозяин тотчас же перестал драть глотку и, поклонившись Алонсо, брезгливо взял бродягу под локоток и увлёк за собой. Продолжающая ворчать кухарка отправилась следом за ними, разочарованная толпа быстро рассеялась, а зевающий блюститель порядка повернул в сторону Сторожевого замка.

Алонсо накинул на плечи пёстрый бархатный халат, сунул ноги в разношенные домашние туфли без задников и, аккуратно расчесав перед зеркалом усы, спустился в общую залу. Хозяин, уже поджидавший у подножия лестницы, с благодарностью принял от него полреала и проводил на кухню.

Аль-Саади сидел у самого края разделочного стола и, с нескрываемым удовольствием, шумно хлебал густое варево из щербатой глиняной миски.

Несмотря на то, что вчера Алонсо выдал ему деньги на новую одежду, на том по-прежнему был его безобразный, скроенный из лоскутов плащ. Очевидно все деньги ушли на выпивку: несмотря на гладко выбритые щёки и аккуратно причёсанные чистые волосы, на его лице явственно читались последствия бурной бессонной ночи.

– Дон Алонсо...
– Аль-Саади поспешно проглотил недожёванный кусок.
– Я должен вам срочно кое-что рассказать...

Алонсо подсел напротив и стал молча дожидаться пока мятежный поэт торопливо подберёт куском хлеба остатки ароматного месива из мяса и овощей.

– Вы оказались чертовски правы насчёт "Счастливой жемчужины", - вполголоса затараторил тот, тщательно облизывая ложку.
– Ночью в порту действительно была облава и наш приятель Гильермо имел глупость сунуться туда несмотря на ваше предостережение.

Алонсо втайне возликовал, но ничем не выдал своей радости.

– И вы решили, милейший, что меня хоть сколько-то интересует судьба этого болвана?
– надменно спросил он, выпрямляя спину и сплетая руки на груди.

– Но ведь его вздёрнут...
– Аль-Саади был растерян.
– Весь город уже увешан прокламациями [13] с указом о предстоящей публичной казни!

– А мне то что до всего этого? От сделал свой выбор - туда ему и дорога!

– Но мы же сидели с ним за одним столом, делили хлеб... Он без малого наш боевой товарищ... И ведь не станете вы отрицать, что его воинское мастерство и опыт контрабандиста могли бы здорово пригодиться в нашем походе?

– Но, милейший Аль-Саади! Вы же своими ушами слышали его слова: он отказался участвовать в экспедиции.

– Если вы поможете ему освободиться, то я уверен, что из чувства благодарности он примет ваше предложение.

– Такие люди как сеньор Гильермо не умеют быть благодарными. К тому же, что я теперь могу сделать? Сторожевой Замок можно взять только штурмом. А я в любом случае не стану ничего предпринимать - у меня на этот город ещё имеются некоторые виды и ссориться с местными властями я пока не собираюсь.

– Когда я добирался до вас, то кое-что услыхал в толпе...
– Аль-Саади придвинулся ближе к Алонсо и понизил голос.
– Я узнал, что команду капитана Мигеля, который по слухам является зятем коменданта Морского Бастиона дона Ансельмо, не повели в Сторожевой Замок, а заперли до поры в арестантской при этом самом бастионе, куда обычно сволакивают нищих и бродяг. На рассвете все эти бедолаги были выгнаны из бастиона взашей, чтобы освободить казематы для новых заключённых. Мне это рассказал один попрошайка у Северных Ворот.

– И вы считаете, милейший, что штурмовать Морской Бастион будет легче, чем Сторожевой Замок?
– ехидно осведомился Алонсо.

– Я считаю, что команду "Счастливой жемчужины" засадили отдельно, чтобы успеть отделить овец от волков, то есть незаметно освободить тех, кто ещё нужен капитану Мигелю, а остальных...

– Я понял метафору.
– холодно отрезал Алонсо.
– Что конкретно я должен предпринять?

– Если сунуть на лапу кому нужно (а я уверен, что вы знаете нужных людей), то одного волка можно будет незаметно обрядить в овечью шкуру...