— Не совсем, — и снова та же не предвещающая ничего хорошего усмешка. — В следующий раз отвечай на мои звонки, поняла?

Мне ничего не оставалось, кроме как кивнуть и наблюдать, как парень сначала расплывается в довольной улыбке, а потом треплет меня по голове:

— Какая хорошая дрессированная белочка, — он достал что-то из кармана и дал мне. Как оказалось, это были орехи в шоколаде. — Ты же любишь орешки, верно?

Самым печальным было то, что орехи я любила. Но злость на этого наглого субъекта все же пересилила, и в следующий миг я вырвала пачку Nuts'а из его рук и, быстро разорвав упаковку, высыпала содержимое прямо ему на голову. И только потом сообразила, что и, главное, кому только что сделала.

Серж бы мной гордился: я преодолела расстояние до кабинета химии за рекордно короткое время, удачно преодолевая препятствия вроде учеников и выходящей из библиотеки Жабы. Та, кажется, что-то мне сказала, вроде как обещала спросить на уроке первой, но лучше злая биологичка, чем злой Воронцов.

Впрочем, возле класса я вдруг затормозила — почувствовала привычное, но отнюдь не приятное головокружение. А значило это только одно: мое излюбленное давление опять соизволило упасть, причем довольно низко — если судить по более чем печальному состоянию организма. По идее, достаточно было бы просто купить в столовой кофе, но вот стоять в извечной очереди совсем не хотелось, поэтому я, предпочитая держаться стеночки, поплелась к медсестре. По дороге (а кабинет медсестры располагался в противоположной кабинету химии части школы) даже успела написать Кате, чтобы та предупредила учительницу.

Но, должно быть, Мироздание сегодня решило надо мной поиздеваться: зайдя в кабинет медсестры, я увидела там не улыбчивую и веселую Алену Николаевну, а Диму Воронцова собственной персоной. Вопрос «Что он тут забыл?» отпал сразу же: у 11-Ф сейчас совершенно точно биология, а биологию он посещает реже, чем я — физкультуру.

— Пришла загладить вину, рыжая? — судя по тону и взгляду, парень не был в ярости, но вот недовольства хватало. Еще бы, какая-то заучка с параллельного класса вдруг высыпала на него его же орешки! На месте Воронцова я бы врезала этой наглой девице, не взирая ни на что.

— Я, пожалуй, пойду… — и тут то ли волнение и, что греха таить, страх сыграли со мной злую шутку, то ли это было все то же Мироздание, но я вдруг поняла, что сейчас упаду. И, как обычно для меня в таких случаях, сознание пропало лишь на пару мгновений, чтобы вернуться в самый неприятный момент падения.

Такое было уже тысячу раз, только сегодня, почему-то, близкого знакомства с холодной плиткой кабинета не последовало, и я сразу поняла, почему: Дима среагировал моментально, и в последний момент удержал меня, тут же прижав к себе. Все как в дешевых женских романах и романтических фильмах, вот только в глаза я ему не смотрела, так и не найдя сил оторвать голову от его груди.

— Черт, Рита, ты чего? — оказывается, парень первый раз назвал меня по имени, а не использовал глупые прозвища. Обеспокоенности в его голосе хватило бы как минимум на троих, а как аккуратно он придерживал меня за талию, не давая упасть… Ноги подкосились повторно, только в этот раз к ним добавилось в бешеном ритме колотящееся сердце.

— Рита? — требовательно повторил Дима.

— Просто давление упало, — я не сразу узнала свой голос: таким тихим и даже жалким он вдруг стал. — Надо немного посидеть, выпить кофе и…

Договорить я не успела: Воронцов подхватил меня на руки и усадил на кушетку — попытке уложить меня я воспротивилась слишком резко.

— И где же эта Алена, когда она так нужна? — скорее у неба (а в данном случае — потолка), чем у кого-то конкретно, спросил он, и, убедившись, что я сижу и снова падать не собираюсь, подошел к бесчисленным шкафчикам. Я запоздало удивилась тому, что Дима вот так вот запросто называет медсестру по имени, но это померкло в сравнении с тем, что он совершенно по-хозяйски включил стоящий на подоконнике чайник, достал из шкафчика чашку и коробку с кофе.

— Если можно, две ложки, — попросила я, наблюдая за этой удивительной картиной. — Без сахара.

— А не много ли? — парень с сомнением посмотрел на меня, но все же высыпал в чашку вторую ложку. — Хотя, я не врач и даже не собираюсь им быть, так что дело твое.

— А на кого ты пойдешь учиться? — вдруг спросила я, про себя отмечая, что это мне и правда интересно. — На адвоката?

— Неуч, нет такой специальности — адвокат, — наставительным тоном ответил Воронцов, заливая кофе. По кабинету тут же распространился его соблазнительный аромат. К счастью, к кушетке примыкал столик, на который парень и поставил чашку со столь желанным кофе, вот только когда я потянулась к нему, легонько ударил по рукам. — Горячий, разольешь еще на себя. Хотя, ты была близка: я пойду на юриста, только вот адвокатом работать потом не хочу — ты же это имела в виду?

— Ага, — глубокомысленно подтвердила я, и тут же задала еще один вопрос: — А куда ты хочешь пойти работать?

— В ментовку. Не следователем, так опером. А что насчет тебя?

— Прикладная математика, — в сотый раз повторила я, отчего-то немного погрустнев. — Еще с младших классов решила, что пойду туда. Так сказать, по стопам родителей, — я чуть улыбнулась и потянулась к чашке. Кофе не слишком-то остыл, но его я могу пить горячим.

— Знаешь, моя мама тоже училась на прикладной математике, — неожиданно произнес Дима после нескольких секунд молчания.