Да, Гордон Сазерленд и впрямь совсем другое дело, призналась себе девушка, сама не понимая, почему это так. Хотя в чем-то Шелтон и прав: ничьи сомнения ее никогда не останавливали, хотя и раздражали. Ей хотелось признания и одобрения ничуть не меньше, чем любому нормальному человеку.

Габриела оглядела холл. Там никого не было.

— Так и быть, Шел, — продолжила она, прикрывая трубку. — Я прощу его на первый раз. Но учти, если он окажется паршивым партнером, я его выставлю. Не могу позволить себе отвлекаться от основной задачи.

— Конечно, конечно.

Почему-то ей не понравился тон Шелтона. Что-то в нем явно было не так, но она не могла понять что. Ну ладно, если уж он ручается за Сазерленда, то для начала можно поговорить с этим типом, а там видно будет.

— Ну, пока.

— Держи меня в курсе.

Габриела наморщила лоб.

— Три-двенадцать, — повторила она на всякий случай код, дающий ей доступ к его записывающему устройству для сообщений. Так они всегда держали связь, работая над делом.

— Правильно.

Повесив трубку, Габриела юркнула в дамскую комнату, освежила холодной водой лицо и руки и вышла в зал.

Гордон стоял возле одного из отдельных столиков. Увидев ее, он махнул рукой. До чего же он все-таки высокий и широкоплечий, подумала она. Теперь, когда они стояли рядом, это особенно бросалось в глаза.

— Ну что, Шелтон дал мне зеленый свет?

Что ж, откровенно. Габриеле это понравилось. А вот блеск его глаз ей совсем не понравился. Гордон мог быть чертовски обаятельным, когда хотел, но сейчас, по ее мнению, это было вовсе не к месту.

— Да, он поручился за вас.

— Вот и славно. — Гордон сложил руки на поцарапанной столешнице и улыбнулся подошедшей официантке. Та расплылась в ответной улыбке.

Да, Гордон необычайно привлекателен, подумала, глядя на него, Габриела. Прядка волос выбилась ему на лоб, и ей захотелось дотронуться до нее и отвести ее назад.

— Габриела? — По его тону она поняла, что он уже о чем-то спросил ее.

— Простите? — Она даже слегка разозлилась на себя. Что за дурацкие фантазии? С чего бы ей дотрагиваться до его волос? Он ведь ей даже не нравится. Лицо ее залилось краской. — Вы что-то сказали?

— Что вы будете? — осведомилась официантка.

— Кофе.

— С сахаром и сливками?

— Нет. Черный. — Увидев, как у Гордона поползли вниз уголки рта, она добавила: — У вас есть шоколадные батончики?

— Нет. — Официантка указала кончиком карандаша на окно. — В «Сюрпризе» есть. Это напротив. Сэр? — Официантка повернулась к Гордону, и выражение ее лица сразу переменилось.

— Кофе, черный, — сказал он с улыбкой, которая могла вскружить голову любой, даже самой здравомыслящей женщине.

— Да, сэр.

Вдруг ногу Габриелы словно огнем обожгло. Сморщившись, она хлопнула по больному месту. Там ничего не было, но жжение не проходило. Неужели, подумала она, что-то с девочкой?

Официантка принесла кофе. Габриела обхватила свою чашку озябшими руками, чтобы согреть их.

— Итак, Гордон Сазерленд, теперь объясните мне, почему вы захотели со мной работать, хотя и не верите в похищение?

Его рука с чашкой замерла в воздухе. Но он все же отпил немного и лишь потом ответил:

— Вовсе нет.

Он что, издевается?

— Что нет? Вы не хотите со мной работать или не верите в похищение?

— И то, и другое, — пояснил он без тени смущения.

Его непринужденность раздражала Габриелу.

— Тогда зачем тратить время понапрасну?

— Вообще-то я предпочитаю работать в одиночку. — Гордон прищурился, глядя на пар, поднимающийся над чашкой. — Но я не хочу ошибиться в этом деле.

Что-что, а это она прекрасно понимала. Но все же у нее оставалось ощущение, что настоящую причину он ей не открывает. Он говорил вроде бы откровенно, но в то же время уклончиво, словно играл словами. Может быть, пора перейти от защиты к нападению?

— И поэтому вы беретесь за дело, в существование которого сами не верите? Только, умоляю, не говорите мне, будто делаете это ради вашего отца.

Отставив чашку, Гордон открыто посмотрел ей в глаза. И этот взгляд заставил ее почувствовать себя женщиной больше, чем все его улыбки, вместе взятые.

— Если вы ошибаетесь, то я всего лишь потеряю немного времени. Но если вы правы, то девочке действительно грозит опасность. У меня есть свои причины интересоваться случаями похищений. И если могу, я должен помочь.