Олениха вернулась к работе, но руки не держали ни рыбу, ни нож. В конце концов, она

глубоко порезала ладонь.

"Это из-за меня".
– думала Мрита рассматривая алые бусины собственной крови на жухлой

траве, - "Из-за меня... Но куда ушёл Арес? Хорошо, что ушёл".

Олениха покосилась на гепарда и похвалила себя за осторожность. Узнай Фархад, что она из

мятежной крепости, да ещё и родная сестра Ареса...

– Я б его башку рогатую у себя над очагом повесил.
– ворчал Фархад.

– Ареса?
– удивился Ягморт, - Это он бы твою повесил. Арес же десятником у меня служил.

Он воин, а ты - девка...

Злобно глянув на волка, гепард вскочил и ушёл к реке.

– Зачем ты так, волчара?

– Любой служивший в Хортаге воин, мне как брат. Тот кто оскорбил моего брата, считай

оскорбил меня. Ты же знаешь, Аард.

– А, ну да.
– джейран обернулся и посмотрел на сникшую Мриту, - Вот такие они, олени.

Лишь бы кровь пустить. Чучело ушастое, давай перевяжу.

– Да.
– вспомнила Мрита, - В овраге, что на границе с Северным Гутлахом, видела языки

отрезанные. На верёвке висели.

Каррах с досадой швырнул в котелок крупную плотву, обдав всех брызгами.

– Вот ещё этих дерьмецов!

– Ты сам дерьмец, Каррах!
– зарычал на рысь мокрый Ягморт, - Рыбьём швыряется!

– Ралхов только не хватало!
– продолжал сокрушаться Каррах.

– Каких ралхов?
– насторожился барс. Рохом уже где-то слышал о них, но что, не помнил.

– Ты где такую хурку раздобыл, рогатый?
– Каррах обернулся к джейрану.

– Не у ралхов!
– огрызнулся Аард, - Я воин, а не меняла!

– Ты ж в кости её выиграл, воин!
– напомнил Ягморт.

– Тигр Халеф, проиграв пять раз подряд, метнул мне в голову чурбан, на котором кости

бросали, промазал и так разошёлся, что половина усары его успокаивать сбежалась. Не

смогли. Тогда я угомонил его стрелой в глаз, ну а шкура...
– Аард провел рукой по

тигриному меху, - Не пропадать же?

– Всё равно, в кости.
– упрямо проворчал Ягморт.

– А вот ралхи, Рох в кости не играют. Они без затей снимают шкуры с таких как мы.
–

пояснил Каррах, - Тем и живут.

Рохом зябко повёл плечами.

– Ягморт, отрезанные языки чья шайка оставляет, не Аледа?
– спросил волка каракал.

– Не знаю.
– ответил Ягморт, - Раз тут ралхи шляются...

Он внимательно посмотрел на каракала.

– Сейчас же отправляешься на холм, а Перк на берег, и что бы даже крыса не прошмыгнула.

Барсу выпала очередь стеречь лагерь в ночь, вместе с Аардом. Ночь была ясной и морозной.

Туман исчез, Серые холмы за рекой тонули в жуткой черноте. И дышала чернота тревогой,

ворочалась среди серых глыб, изнывая по утраченному покою, жаждала вновь забыться

долгим голодным сном, но не могла. И от этого, зрела в ней и рвалась наружу такая хищная

неукротимая злоба, что у Рохома дыбом встала шерсть на спине и загривке.

– Рох.
– вдруг шёпотом окликнул его джейран.

– Ты чего из рощи ушёл?
– возмутился барс.

– За одеялом бегал. Скажи, а правда что Мигроса отравили?

– Откуда я знаю? Я в свиту его не вхож.

– Волчара рассказывал...

– Аард!
– зашипел Рохом, теряя терпение, - Беги в рощу!

Джейран бесшумно исчез, а Рохом спустился к берегу, постоял, послушал тишину, затем

дошёл до шалашей посмотреть, не погасли ли в яме угли.

Угли всё ещё дышали теплом. Барс присел возле костра и немного погрел ладони,

прислушиваясь к сопению и ворчанию спящих в шалашах соратников. Подняв глаза к небу,

он отыскал видимое в это время года созвездие Оленя, затем созвездие Рыси.

"Попрошу Ягморта взять меня в Хортаг" - подумал он, - "И пусть Фархад хвост себе

отгрызёт со злости. И подачки эти пускай себе оставит. Ну его к псам рябым, Рамир этот с

королями травлеными! Завтра же попрошусь"!

Он вспомнил Мриту.

"Олениху эту сопливую возьмёт, а меня нет? Ох, обидно будет..."