Катясь по кругу рядом с Айгуль, я украдкой разглядывал ее тело. Мне довелось видеть немало женских тел. Некоторые из них были красивыми и даже очень красивыми. Но таких идеальных форм, как у Айгуль, я не встречал ни разу. Вскоре я заметил, что ни я один придерживаюсь такого мнения. Не раз и не два мне приходилось ловить взгляды проезжающих мимо мужчин, с нескрываемым восхищением рассматривающих мою партнершу.

В обед мы с Айгуль перекусили в кафе, а затем, в поисках цветов, поднялись на ближайший горный склон. Из сорванных цветов Айгуль сплела себе пышный венок. Стоя в купальнике по колено в густой траве, с венком из ярких горных цветов на голове, Айгуль походила на загадочную куприновскую дикарку Олесю.

– Как мне такое украшение?
– с игривой улыбкой девушка задрала руки, чтобы поправить венок.

Не отрывая восхищенного взгляда от ее лица, я медленно подошел к Айгуль, обнял за талию и попытался притянуть к себе. С той же игривой улыбкой на губах девушка ловко вывернулась из моих рук и погрозила мне пальчиком.

Вскоре мы вернулись на каток. Айгуль оставила на голове свой цветочный наряд и теперь не только мужчины, но и женщины стали поворачивать головы в ее сторону. Мы пробыли на катке до самого его закрытия и в город вернулись, когда уже смеркалось. Я проводил Айгуль до ее дома, и мы договорились встретиться на следующий день в кафе-мороженое.

Когда, поздно вечером, я вернулся домой, сестра огорошила меня новостью. Звонили родители. Они ждут моего приезда к ним. Дело в том, что последние три года, начиная с первого курса института, каждые два летних месяца я работал в геологической партии вместе с моими родителями. Ездил я туда с удовольствием. Причин тому было несколько. Во-первых, мне нравилась физическая работа на свежем воздухе, нравились простые и открытые отношения в коллективе, где работали отец и мать. Меня прельщала возможность заработать немного денег с тем, чтобы купить себе что-нибудь из вещей, а также возможность попрактиковаться в моей будущей специальности (я пошел по стопам родителей, выбрав профессию геолога). Тем летом, однако, моя поездка оказалась под вопросом. Объем работ в геологическом управлении, где работали отец с матерью, резко сократился. Зимой по управлению прокатилась волна увольнений. Поэтому в этом году я не очень не рассчитывал поехать в партию. После же знакомства с Айгуль, я вообще не хотел уезжать из города и молил Бога, чтобы в управлении по-прежнему не было работы. Но, видимо, Бог не услышал мои молитвы. Вакансия в партии для меня нашлась, и я должен был срочно выезжать к месту работы. Меня охватило отчаяние. Я разрывался между желанием быть рядом с Айгуль и моими обязанностями мужчины-добытчика, первого помощника главы семейства. После долгих и мучительных размышлений, чувство долга все же взяло вверх, и я решил ехать.

С тяжелым камнем на сердце подходил я вечером следующего дня к кафе-мороженому. Не успел я занять место за свободным столиком, как увидел Айгуль, торопливо переходящую улицу. Заметив меня, девушка махнула рукой, и лицо ее озарилось радостной улыбкой. Я тоже попытался растянуть губы, но, видимо, попытка моя окончилась неудачей, потому что, как только Айгуль села рядом со мной за стол, она тут же спросила:

– Что-нибудь случилось? Почему ты грустный?

Весь день я готовил речь, в которой собирался объяснить Айгуль необходимость своего отъезда. Но ее неожиданный вопрос застал меня врасплох. Подготовленный план разговора моментально улетучился из головы. Я начал что-то сбивчиво лепетать, заикаться, перескакивать с одной мысли на другую. Окончательно запутавшись, я поспешил закончить свое повествование и чуть слышно промямлил:

– К сожалению, сегодня мы видимся в последний раз. Завтра мне надо уезжать.

Несколько секунд Айгуль пытливо всматривалась мне в глаза.

– Насколько я тебя поняла, - заговорила она вкрадчиво, - вся проблема в деньгах. Тебе необходимо заработать какую-то сумму? Так?

Я в ответ молча кивнул головой.

– Но почему для этого надо ехать куда-то в степь? Разве нельзя заработать эти деньги здесь, в городе?
– недоуменно вскинула брови девушка.

Я грустно улыбнулся и развел руки в стороны.

– Там, в степи двести долларов в месяц мне гарантированны. А найти временную работу с такой оплатой в городе весьма проблематично.

– Подожди!
– Айгуль схватила меня за руку, - у тебя есть водительские права?

– Есть, - растерянно пожал я плечами.

Глаза Айгуль блеснули радостным огнем.

– Сегодня я разговаривала по телефону с Заурешкой, и она, между прочим, сообщила, что не смогла утром съездить на базар. Ее автомобиль сломался, а водитель служебной машины ее отца опять запил. Дядя Заир, Заурешкин отец, решил уволить этого водителя. Если хочешь, я позвоню дяде Заиру насчет твоей кандидатуры.

– А какой там оклад?
– оживился я.

– Сейчас узнаю, - Айгуль поднялась с места, - кстати, как твоя фамилия?

– Решетов, - выпалил я.

Айгуль кивнула головой и направилась к телефонной будке, расположенной по соседству от кафе. Опустив монету, она набрала номер. Я внимательно следил за ее лицом, пытаясь по его выражению догадаться о результатах переговоров. Однако это оказалось не легкой задачей. Улыбки на лице Айгуль чередовались то с озабоченным вниманием, то с удивленным взлетом бровей, то с хмурой складкой на переносице. Лишь когда Айгуль, вынув из сумочки записную книжку, принялась что-то быстро в ней записывать, у меня появилась надежда на благополучный исход дела. Закончив запись, Айгуль с улыбкой произнесла еще несколько слов и повесила трубку. К столику она возвращалась с видом полководца, только что разгромившего армию численно-превосходящего противника.

– Вот!
– с гордостью протянула она мне лист бумаги, вырванный из записной книжки, это адрес гаража. В понедельник подходи туда к восьми часам.

– А насчет оклада ты спросила?
– нетерпеливо заерзал я на стуле.

– Триста долларов, - небрежно махнула рукой Айгуль.

– Остаюсь!

Взрыв эмоций требовал выхода, и я с такой силой хлопнул по столу ладонью, что, сидящие по соседству от нас посетители кафе, повернули головы в нашу сторону. Не обращая на них внимания, я взял руку Айгуль и поднес ее к своим губам. Несколько раз я с жадностью поцеловал смуглую, нежную кожу. Айгуль не убрала руки. Более того, она поднесла к моему лицу свободную руку, и пальчики ее нежно коснулись моей щеки.