Закрывая за гостями дверь, слегка пошатывалась от недосыпа. Если бы вы только знали, какое счастье – спать!!! Я вымоталась настолько, что провалилась в небытие, едва коснувшись подушки головой.

Прервали мой сон ровно через пятнадцать минут. Я, не задумываясь, убила бы разбудившего, окажись им кто-нибудь из знакомых. Но лишать жизни совершенно постороннего человека представлялось не совсем этичным. Поэтому пришлось знакомиться.

– Кто Вы? – мило поинтересовалась я, в ответ на телефонное вторжение.

– Мне нужна Катерина Кроль, – вновь прогнусавил незнакомый мужской голос.

Я забыла об этике и всерьез пожалела, что метод совершения убийств по телефону еще не изобрели. Мало того, что меня подняли с постели, так еще и хамят! Ни «здрасьте», ни «извините»… Ни малейшего намёка на вежливость. При этом, что-то неестественное слышалось в этом говоре. Как будто незнакомец намеренно старался говорить в нос.

– У вас насморк? – удостоверившись еще днем в благотворном влиянии искренности, я решила говорить только о том, что мне интересно на самом деле.

– Нет, – растерялся голос.

– Тогда зачем вы гнусавите? Если бы я могла опознать ваш голос, то сделала бы это вне зависимости от вашего произношения. У меня почти отсутствует память на лица, но очень развито чувство говора.

– Вы являетесь Катериной Кроль? – голос решил проигнорировать мой монолог.

Меня, в свою очередь, мало интересовало, являюсь ли я сейчас собой.

– Если я не поняла, кто вы, до сих пор, значит уже не пойму, – очень спокойно и доброжелательно я продолжала гнуть свою линию, – Можете не бояться и говорить, как привыкли. Между прочим, говорить в нос очень вредно для здоровья. Вот представьте, воздушная масса, предназначенная для выброса во внешний мир, ринется прямо в носовую полость. Вы можете переборщить, и проткнуть ударом эзотерическую оболочку мозга…

Доводить собеседника до белого каления я научилась еще во времена своего первого замужества.

– Идиотка какая-то! – прорычал собеседник и бросил трубку.

Я удовлетворенно хмыкнула и включила определитель номера. Обычно это достижение техники остается не задействованным: те, кто скрывает своё местонахождение, всё равно звонят из автомата. Или кидают трубку сразу же, после щелчка определителя, и тогда я вижу номер, но не знаю, кто звонит. Но есть один действенный метод: если схватить трубку в тот же миг, как телефон начнет звонить, то щелчок включения определителя совпадет для звонящего с моим снятием трубки. Я напряженно склонилась над телефоном и стала ждать. Намерения ночного незнакомца оказались серьезными, ибо он перезвонил вновь.

– Алло! – на всякий случай я схватила ручку и, в очередной раз выругав себя за отсутствие блокнота возле телефона, записала номер звонящего на ладони.

– Катерину Кроль, пожалуйста! – незнакомец теперь не гнусавил и говорил достаточно вежливо. Чувствовалось, что он решил, во что бы то ни стало, держать себя в руках и заставить меня позвать меня к телефону.

– Я слушаю.

– Это вы? – незнакомец искренне удивился. Видимо знатока «эзотерических оболочек мозга» он в Катерине Кроль не предполагал. Трубка с секунду помолчала, а потом вдруг разразилась чёткими, тщательно выговариваемыми, совершенно нецензурными выражениями и угрозами, адресуемыми как мне, так и Виктории Силенской.

– Так вот, – заканчивал свою тираду телефонный хам, – Если ты, Кроль Обожравшийся, не прекратишь совать свой сучий нос, куда не следует, я от тебя мокрого места не оставлю! На жаркое порублю! Всё поняла, дура набитая?

– Вы не туда попали. Никаких дур здесь не проживает! – холодно выпалила я и швырнула трубку на рычаг.

Видимо, у этого незнакомца тоже когда-то было первое замужество. До белого каления теперь была доведена я. Я несколько раз прошлась туда-сюда по коридору. Сосчитала мысленно до двадцати. Потом мельком глянула в зеркало, убедилась, что данный телефонным хамом эпитет к моему носу совершенно не подходит, и лишь потом сняла трубку, дабы набрать номер Виктории.

– Какого чёрта ты звонишь в такое время! – с ходу принялась возмущаться Вика.

Мне стало совсем обидно. Я тут из-за неё, можно сказать, жизнью рискую, а она… Впрочем, выслушав рассказ о ночном хаме, Вика принялась извиняться за собственную грубость:

– Я просто вся на нервах сейчас, сама понимаешь…

– Дай мне телефон Георгия, – попросила я. Собственные нервы волновали меня сейчас несколько больше.

Вика продиктовала номер, потом спохватилась:

– Ой, только я не знаю, можно ли ему звонить в такое время… Может, он не один живет… И вообще, ты что, до завтра не можешь подождать?

– Мне страшно, – честно призналась я, – Я ведь трубку бросила. Этот тип может и приехать… У меня бронированной двери с сигнализацией нет…

– Толку с этой двери! – пробубнила Виктория.

– Кстати, – я вдруг вспомнила, что еще не задавала этот вопрос, – А как ты письмо-то обнаружила?

– Я сегодня сказалась больной и на работу поехала только ближе к вечеру, и то всего на пару часов, – охотно принялась рассказывать подруга, – я уехала где-то в четыре, Татьяна с Дашкой вернулись из бассейна в шесть. Представляешь, преступник попал именно в эти два часа! Георгий считает, что это не случайно… В общем, я пришла домой в семь. Ну, дома, конечно праздник. Когда б еще я так рано появилась! Татьяна между делом сообщает, что письмо с туалетного столика она не трогала, зная моё трепетное отношение к бумагам. Я ей: «Какое письмо?» Она: «Ну, как же… Я думала, вы случайно забыли в спальне, но убирать к бумагам не стала…»