–  Вам кого?
– На пороге стояла Татьяна. Какое-то время она смотрела на гостя, а тот во все глаза на неё и от такой неожиданной встречи не мог ни слова вымолвить. Она наконец узнала его, слегка вскрикнула: - Боже, так это же вы, Кирилл Афанасьевич! Входите, пожалуйста. Где вы пропадали всё это время?

–  На фронте, Татьяна Игоревна, - улыбнулся Мерецков.

Он шагнул в прихожую, а она, закрыв дверь, дрожащим от волнения голосом позвала тётю. Та вышла из своей комнаты и, увидев Мерецкова, негромко промолвила:

–  Здравствуйте, красивый мужчина! О, да вы уже генерал армии!
– Ася Марковна мило улыбнулась.
– Снимайте шинель, шапку, будьте как дома!

Мерецков сел на стул и лишь сейчас увидел на тумбочке фотокарточку в рамке. На ней был снят Игорь Кречет, сын Татьяны. Он сидел на палубе теплохода «Чапаев» с гитарой в руках. Внизу ровным ученическим почерком было написано: «Мама, это я перед рейсом в Сталинград. Игорь. 20. 5.41г.». Перехватив задумчивый взгляд гостя, Татьяна пояснила:

–  Из рейса сын вернулся двадцать первого июня, а в ночь на двадцать второе он дежурил на пароходе. Прибежал домой рано утром и сообщил мне, что началась война. А через три дня его уже призвали в армию.
– Она передохнула, голос её звучал тихо, и Кирилл Афанасьевич догадался, что ей было нелегко всё это говорить.
– Военный эшелон, в котором находился и мой сын, шёл через Ростов, и на станции его на какое-то время поставили на запасной путь. Игорь примчался ко мне днём, он так похудел за эти дни, что мне стало жаль его и я расплакалась. Начала просить его, чтобы поберёг себя, а он попросил меня скорее собрать что-нибудь поесть: «Я, - говорит, - с утра ничего в рот не брал». Потом спросил о Любе, девушке, с которой он дружил. Я ответила, что она у меня не была. «Если придёт, скажи ей, что я ушёл на войну, что люблю её, что буду ей писать». Потом он ушёл и с тех пор не давал о себе знать. А в сентябре я получила на него похоронку и ваше письмо, и мне стало ясно, как он погиб в бою. Это был для меня такой удар, что я слегла и неделю не ходила за город рыть окопы.

–  А я узнал о том, что это ваш сын, перед самой поездкой на передовую, - глухо произнёс Кирилл Афанасьевич и подробно рассказал Татьяне о смерти Игоря.

Татьяна, с трудом шевеля губами, поведала о том, что сын очень хотел попасть на военный флот, со слезами просил военкома направить его на боевые корабли, но тот не внял его просьбе.

–  Может, и не погиб бы Игорёк, если бы попал на флот, грустно промолвила Татьяна.
– Значит, не судьба. – Она подняла на Мерецкова глаза и вдруг жёстко, с обидой спросила: - Почему его сразу послали на фронт? Ведь он не был обучен военному делу, никогда не держал в руках винтовку, а его тут же бросили в бой...

«Не стану говорить ей, что Игорь самовольно убежал из эшелона домой, за что и попал в штрафной батальон, - решил Мерецков.
– Это может новой болью отозваться в ней».

–  Война, Татьяна Игоревна, началась внезапно, и случилась такая заваруха, что не поймёшь, кто прав, а кто виноват, - печально ответил Кирилл Афанасьевич.

–  Моего отца убили белогвардейцы, но то были наши враги, а Игоря ведь призвали в Красную Армию!
– произнесла Татьяна.
– Подучили бы парня военному делу, а потом и в бой послали бы.

–  Что поделаешь!
– передёрнул плечами Мерецков и, немного помолчав, спросил, получила ли она награду сына.

Татьяна молча прошла в другую комнату и принесла что-то завёрнутое в белый платочек.

–  Вот он, орден Красной Звезды, - тихо сказала она.
– Я берегу его как самое святое. Хоть и погиб мой Игорёк, но погиб не трусом, а героем! Вырастет внук и узнает, каким солдатом был его отец.

Мерецков вздрогнул, словно его кольнули.

–  Какой внук?
– спросил он напряжённо.

–  Разве я вам не говорила?
– Татьяна удивлённо посмотрела ему в лицо и тут же спохватилась.
– Извините, это был у меня разговор с военкомом, когда я уезжала из Ростова в Москву к тете. Она тогда приболела, и я приехала пожить у неё... Так вот мой Игорёк встречался с девушкой, но расписаться не успел, а вскоре после его отъезда в армию у него родился сын, которого назвали Васей. Люба живёт неподалёку от Ростова, в селе, где раньше жил и учился в школе мой муж Альберт Кречет. А когда я уезжала к тете, она переселилась с малышом в мою квартиру: всё-таки в городе жить с малым ребёнком легче, чем в селе.

–  Сколько сейчас мальчику?

–  Пошёл второй годик. Забавный малыш, вылитый Игорёк в детстве.

–  Так это же счастье какое, а?
– улыбнулся Мерецков.
– В сыне течёт отцовская кровь!

–  В малыше я души не чаю, - призналась Татьяна.
– Соскучилась по нему, а поехать в Ростов сейчас не могу: там идёт война. Город ещё в конце октября захватили гитлеровцы, через неделю их выбили оттуда, но надолго ли? Немцы рвутся на Кавказ и наверняка снова захватят Ростов.
– Татьяна помолчала, потом окликнула хозяйку: Ася Марковна, вы всё приготовили?