– Что делать будем?
– деловито спросил Шеймус.

– Следить, - ответил Драко.

Все кивнули.

Люпин, конечно, был не таким наивным трусом как Локхарт, но даже его проняло. За него со знанием дела взялись третьекурсники двух факультетов. Впрочем, учитывая родственные и дружеские связи многих гриффиндорцев и слизеринцев с учениками других факультетов, можно было говорить о том, что за преподавателя ЗОТИ взялся весь Хогвартс. Но самыми страшными уроками для него стали пары Гриффиндор-Слизерин у третьего курса.

Студенты внимательно следили за каждым его жестом и вздохом. Самопишущие перья фиксировали каждое его слово. Каверзные вопросы следовали один за другим. Хорн и Малфой поинтересовались: в каких именно ритуалах используется кровь девственниц, и откуда профессор об этом знает. Гарри тоже повадился задавать крайне неудобные вопросы. С этим надо было что-то делать…

Следующее совещание проходило во время похода в Хогсмит. Студенты сдвинули два стола в «Трех метлах», заказали сливочного пива и пирожных и вытащили пергаменты с записями.

– Откуда знает про ритуалы - не сказал, - ткнул пальцем в строчку Драко, - а если ляпнул не подумав, то почему про нашего декана и моих родителей?

– Пару раз приходил к Мастеру, - отчиталась Гермиона, - считает, что он про него что-то наговорил.

– Ага, как декана грязью поливать так… - не выдержала Панси.

– Тихо!
– сказал Блейз.
– Вы заметили, что он болеет всегда в полнолуние? И боггарт у него полная луна?

– Да, - сверилась с записями Дафна.

– Мы с Парвати спросили, есть ли у него звание Мастера, и где он работал до Хогвартса, - сказала Лаванда.

– И что?
– заинтересовалась Миллисент.

– Не ответил.

– У него, похоже, денег совсем нет, - сказал Рон, - одежда поношенная, вся заштопанная. И чемодан весь в заплатках, веревками связан.

– Значит - нигде не работал, - констатировал Блейз, - хотя чего тут сложного. Вон, Хорн травы собирает, а Уизли на каникулах в аптеку нанимается. Лонгботтомы травы продают. Даже если он болеет, мог бы как-то организоваться. Не обязательно же где-то целыми днями сидеть, в лавке там или в офисе.

– И еще он стал задавать вопросы, почему я общаюсь со слизеринцами, - сказал Гарри.

На него уставились с полным обалдением.

– А чего?
– спросил Нотт.
– С нами нельзя общаться? Мы же вместе учимся.

– Я так и сказал, - ответил Гарри.
– И потом, если бы мы в прошлом году не договорились, то еще неизвестно, чем бы все кончилось. Этот призрак через Джинни мог кучу народу поубивать.

– И Джинни долго потом лечили, - поддержал его Рон.
– Колдомедики сказали, что еще немного - и он бы ее с ума свел. А после убил бы.

Девочки поежились.

– А потом стал рассказывать, что они с моим отцом со слизеринцами всегда враждовали и им всякие пакости подстраивали, - продолжал Гарри, - мне это совсем не понравилось. Мало ли, кто на каком факультете учится?

– Если хочешь попакостить друг другу, то только скажи, - хмыкнул Драко, - за нами не заржавеет.

– Да не хочу я!
– Гарри от волнения разлохматил себе волосы.
– Зачем все это?

Панси покрутила в руке перо, потом отпила пива и задумалась.

– Значит так, - сказала она, - резюмируем. Люпин — странный тип с непонятной болезнью и неопределенными занятиями. К тому же пытается рассорить между собой Гриффиндор и Слизерин. И подрывает репутацию нашего декана. Насчет его болезни предлагаю посмотреть медицинский справочник. А еще надо попробовать узнать, что они с нашим деканом не поделили. У кого родители в то время в Хогвартсе учились? У них и спросим.

– Ребята, - сказала Гермиона, - я знаю, чем Люпин болеет. Но я дала слово никому не говорить. Мастер для него очень сложное зелье варит.

– Не можешь сказать?
– переспросил Драко.
– Хоть не заразное?

– Может быть заразным, - ответила Гермиона, - в полнолуние.

Кое-кто из студентов присвистнул.

– Наш директор сошел с ума!
– пробормотал Нотт.

– А ты до сих пор не знал?
– фыркнул Драко.
– Ладно, будем дальше наблюдать. И если что…

– Конечно!
– согласились все присутствующие.

Они собрали свои записи, допили пиво и покинули трактир. Из-под стола вылез совершенно обалдевший Блэки.