Если передавать более простыми словами, всё это значило примерно следующее: "уважаемые духи! может быть, прекратим уже ощупывать мои сны и займёмся делом, раз вы притащили меня сюда?.." Тааль сама не знала, откуда в ней взялись силы на эту речь - и, главное, этот тон. Её щёки горели, голос звучал громко и чуть надменно, точно принадлежал не ей, а...

Точно принадлежал не ей.

Впрочем, непонятное вдохновение испарилось так же внезапно, как пришло: Тааль поникла и опять уставилась в пол, ожидая новых насмешек или поучений Эоле.

Но этого не случилось. Водяной младенец молча ждал других атури, собиравших себя по частям; скоро каждый из духов, соткавшись до конца, застыл напротив ниши с драконом-статуей. Тааль подавленно озиралась: она никогда не видела столько атури сразу... Да что там - никого из них, кроме Хнакки и Эоле.

Как раз Хнакки здесь не было - видимо, другие духи относились к нему, заключившему договор с тауриллиан, не то чтобы враждебно, но настороженно. Зато появилось пятеро незнакомцев, и Тааль оказалась окружена плотным кольцом. В таком положении ей было ужасно не по себе, но ноги будто приросли к полу - скорее из-за банального страха, чем из-за магии.

– Ну вот, Тааль-Шийи, можно и прекратить возмущённые речи, тебе так не кажется?..
– примирительно прожурчал Эоле и, бойко шевеля детскими ножками, прошагал по воздуху к женщине, сотканной из бронзового пламени. От её статной фигуры исходил тот же гибельный жар; вокруг волос - всполохов огня - разлетались золотые искры.
– Если бы ты меня не перебила, я бы, между прочим, сказал, что ты неплохо выглядишь... Но, конечно, не лучше Зарнары. Познакомься с нашей красавицей, атури огня.

– Атури священного огня Эанвалле, - сурово побагровев, поправила Зарнара.
– Одна из немногих огненных духов, которым дозволен вход в Храм, прошу заметить. Здравствуй, Тааль-Шийи... И давно же я не бывала здесь! Жуткая сырость, - добавила она, озираясь.
– Бесчестно со стороны тэверли было отдать нам из всего великолепного Храма одну прогнившую залу в подземелье... Тебе случайно не холодно, майтэ в образе человека? Подойди, и я согрею тебя.

– Н-нет, благодарю...
– пролепетала Тааль, на всякий случай попятившись.
– Думаю, не стоит.

Зарнара пожала голыми огненными плечами.

– Как хочешь. А ты лети-ка от меня, Эоле, пока не испарился.

– Или пока ты не потухла?
– подмигнул Эоле. Другой дух скрипуче зевнул. Он был покрыт корой; на корявых ветках-руках покачивались редкие листья. Судя по недовольно горящим глазам - зелёным, окружённым янтарными капельками смолы - он тоже был не в восторге от подземелья и от вызова Эоле.

– Этим вашим шуткам четвёртая тысяча лет, имейте же совесть!..

– А ты перестань скрипеть, Эйдре! Будешь ворчать - станешь угрюмым пустынником вроде Хнакки!
– задорно посоветовал дух-младенец, швыряя в духа-дерево горсть воды.

Тот не остался в долгу, и ещё как: в следующую минуту Эоле пришлось уворачиваться от горсти сухих листьев, пары орехов и большой шишки... Но это, само собой, только рассмешило его. Тааль не верилось, что она смотрит на древних духов, а не на играющих птенцов.

– Это Эйдре и Нэйдре, Тааль. Постарайся не путать, они этого не любят.

Нэйдре - надо полагать, сестра или жена Эйдре (а может, и то и другое: кто решится разбираться в нравах духов?..) - очень походила на него, но больше напоминала тонкое цветущее дерево: яблоню или вишню. Именно её "проводником" в подземелье стал гибкий побег на хвосте дракона.

– Рада видеть тебя, Тааль-Шийи, - ласково сказала она, поправляя зелёную поросль волос, в которой запутались бело-розоватые лепестки.
– И тебя, Эоле, тоже. За то время, что мы не встречались, немало источников обмелело...

– И немало лесов высохло, девочка моя, - таким же елейным голосом отозвался Эоле, одаривая и её порцией брызг.
– Хотя ты по-прежнему юна и мила, будто вечная весна стоит в Обетованном... В Обетованном и Лэфлиенне, хочу я сказать: наша майтэ привыкла разделять их... Ну, а здесь у нас кто? Ба, старина Уллэ! Вот уж не ожидал, что ты ради нас покинешь свои облака!

Тааль, тщетно пряча тоску, смотрела на духа из вихря - на его прозрачное, невесомое тело, а главное - на огромные крылья у него за спиной. Крылья слепили белизной, задевая каменного дракона; очень редких взмахов хватало, чтобы удерживать атури в воздухе.

– Как же я мог не прийти, узнав, что вы выбрали именно майтэ?
– дух улыбнулся бесплотной улыбкой, и ветерок от его крыльев приобнял Тааль, как рука старого друга.
– Здравствуй, дочь моего народа. Я сожалею о твоей утрате. Ты заслужила достойную замену ей.

О, вот это было уже лишним... Тааль потупилась, чувствуя, что глаза начинает предательски пощипывать. Лучше бы Турий сумел добраться до подземелья: при нём она постеснялась бы плакать.

К духу из груды камней Эоле подлетел в последнюю очередь. Этот гость не удосужился принять человекоподобный облик и остался просто нагромождением булыжников, на которые распался постамент из-под статуи. Временами булыжники вздрагивали и опадали, точно от медлительного дыхания во сне.