Марико засмеялась слегка нервно.

– Н-ну... в общем, ничего.

– Значит, заеду за тобой, скажем, в шесть? Сходим в кино, погуляем.

– Хорошо.

Они закончили завтрак, разговаривая о новых фильмах, после чего де Линт отвёз Марико на встречу с Кристен Ульсен в офис, который жена Агне сняла буквально на днях.

Там ещё был беспорядок, стояли нераспакованные коробки, и Марико принялась помогать, попутно обсуждая с Крис, чем могла бы быть полезной в новой фирме. В обед они вместе спустились в кафе неподалёку от офиса, и тут миссис Ульсен сказала:

–Послушай, Агне говорил, что ты хотела бы жить отдельно от матери? – Марико кивнула. – Видишь ли, дело в том, что у меня в собственности остался дом моих родителей. Некоторое время я сдавала его, но сейчас там уже с год никто не живёт. Если тебя не испугает перспектива большой уборки и мелкого ремонта, мне было бы очень удобно, чтобы там хоть кто-то жил. Я не хочу брать с тебя плату как с обыкновенного арендатора, будет достаточно, если ты станешь оплачивать коммунальные платежи, а дом снова станет жилым. Он совсем маленький, и мне кажется, тебе было бы там спокойно и уютно.

О подобном Марико не могла даже мечтать, потому согласилась без долгих раздумий. Одно только беспокоило: предстоящий разговор с миссис Дэвис...

Гвен и доктор Мейски вернулись раньше шести, и Марико решила не откладывать беседу в долгий ящик. Выслушав её, миссис Дэвис привычно скривилась.

– Аа... решили свить уютное гнёздышко со своим фэбээровцем?

– Нет. Это дом родителей Кристен Ульсен, и я буду жить там одна.

– Да какое мне дело? – фыркнула Гвен. – Ты ведь у нас совершеннолетняя, и я не имею права ограничивать тебя...

Конец фразы миссис Дэвис произнесла особенно ядовито, припоминая Марико вчерашние слова.

– Вы не поможете мне перевезти вещи? – спросила она, пропустив шпильку мимо ушей.

– Нет, – отрезала Гвен, уже удаляясь в свою комнату. – В ближайшие дни мы с Роном заняты.

Впрочем, Марико не слишком надеялась услышать что-то иное. Досадно, но придётся просить о помощи Агне... или де Линта...

А вот и он.

Марико порадовалась, что не успела уйти к себе и открыла на звонок сама. Она уже надела нарядное платье и собрала волосы в красивый узел на затылке, оставив по бокам лица две небольшие пряди. Эрик, не скрываясь, оглядел её с ног до головы, сказал, что она шикарно выглядит, и достал из кармана небольшую коробочку.

– Хочу открыть сезон маленьких подарочков.

– Что это?

– Посмотри. Тебе должно понравиться.

Де Линт улыбался так загадочно, что Марико даже слегка напугалась, как бы подарок не оказался чересчур дорогим. В коробочке лежала действительно небольшая, но очень изящная заколка в японском стиле – с двумя длинными подвесками из маленьких бледно-розовых цветочков.

– Что это? Ручная работа?! – ужаснулась Марико. – Это же сумасшедше дорого...

– Ничуть. Ты же не думаешь, будто я настолько глуп, чтобы привязывать тебя к себе подарками, правда? Это делает жена моего друга, просто так, для собственного удовольствия. Почти никогда не продаёт – чаще дарит. Я её взял, ещё когда шло расследование. Подумал тогда: если по окончании дела расстанемся – будет мне напоминанием, а нет – подарю. Так что, вот...

Марико покачала головой и подошла к зеркалу, закрепляя украшение в волосах. Последний раз нечто подобное ей дарил отец, знавший о любви дочери ко всему японскому... Глядя на отражение, Марико заметила, что де Линт позади нервно трёт губу, и поспешила обернуться с улыбкой.

– Спасибо!

– Нравится?

Марико опустила глаза и ответила на японский манер коротким «мм!», означающим согласие. В последний год они с отцом вместе учили язык и часто использовали некоторые слова в обиходе: потому что нравилось, как звучит, или просто потому, что так было короче, чем по-английски. Обычно Марико не позволяла себе такой вольности с другими людьми, но сейчас это получилось как-то нечаянно...

На голоса вышла миссис Дэвис. Эрик вежливо поздоровался, Марико сообщила, что они едут в кино, на что Гвен только раздражённо и совершенно невежливо фыркнула и ушла на кухню. Марико вздохнула, порадовавшись про себя, что мать воздержалась хотя бы от саркастичных комментариев...

В машине де Линт решился спросить:

– Послушай, я никак в толк не возьму... Ты рассказывала об отце, каким он был замечательным человеком. И – миссис Дэвис... Как они оказались вместе, такие разные?

Марико вздохнула.

– Папа говорил, что она не всегда была такой... Не знаю. Он не любил об этом говорить. Наверное, чтобы не расстраивать меня. Тётя Джоанна, папина сестра, правда, была другого мнения, и как-то рассказала, что все их ссоры начались именно тогда, когда папа решил взять ребёнка из приюта. Мама была бесплодна и, похоже, её это устраивало. Но особенно она разозлилась, когда увидела меня.

– Почему? – удивился Эрик и попытался пошутить: – Ты была такой страшненькой в детстве?

– Нет. Просто я была не белая. Азиатка. Но папа уже виделся со мной несколько раз и настоял на том, что не изменит своего выбора. Тётя говорила, что с моим появлением маму словно подменили. Она всё больше отдалялась и погружалась в свою обиду. Папа сам возил меня в садик и в школу, гулял со мной, помогал учиться, устраивал всякие летние поездки. Мама никогда не ездила с нами, предпочитая оставаться дома.