Следующим утром они поднялись тоже затемно. Собрали палатки, погрузились на баркас. Отчалили. Должны были идти вдоль берега, но почти сразу сбились с курса, проморгав после Озерков поворот налево, к бывшей Зеленой Роще. Первый час качались на волнах молча. Потом парень из третьей группы не выдержал и стал ругаться. Не на кого-то конкретно, а просто так обращаясь к обезличенному вселенскому злу. Вроде мелочь, но эмоция парня была настолько искренней, что любой на месте это самого вселенского зла не преминул бы за себя ответить. И вот уже начали галдеть, тыкать каждый в свое и чуть ли не голосованием решать, в какой стороне туман светлее! Стоящий на руле Иваныч, правда, ничего, только сопел. В конце концов, все разрешилось заметили землю. Причаливать не стали, потому как Иваныч по каким-то признакам определил, что это бывшая Стрельна. Повернули налево и пошли вплотную к берегу, сильно рискуя наскочить на мель.

Место высадки на Васильевском острове было отмечено маяком: поставленные друг на друга три больших камня смотрели на залив вертикальной полосой белой краски. Этакое туземное божество, призванное вселить страх в тех, кто вознамерился без спроса проникнуть в эти владения. Было бы еще чем тут владеть

Пока Наташа давала последние указания первой группе, которая вследствие их ошибки на заливе высаживалась последней, Влад вытаскивал из баркаса снаряжение. Резиновая лодка с веслами и насосом, палатка, медикаменты, продукты, вода. Вроде, ничего лишнего, а набирается прилично. Он подумал о том, что отступление машинной цивилизации заставляет людей взваливать весь груз забот о себе на свои плечи в буквальном смысле. Хорошо еще, что резиновые лодки с палатками хранились на баркасе и их не пришлось тащить от самой базы. Эх, дирижабль с гелием, веревочка!

Хотя они потеряли много времени на заливе, традициям изменять не стали присели на дорожку. Провожая тарахтение мотора их баркаса не заметили, как слушают уже тишину.

Первой шла Наташа. С листом бумаги на планшете и карандашом наготове. На базе Влад видел много фотоаппаратов, но ни один из них не работал по всеобщему мнению, из-за радиации. И был там еще человек, который таскал повсюду свой тяжелый рюкзак и все спрашивал, нет ли у кого фотопленки. Влад когда этот вопрос в первый раз услышал, то подумал, что теперь раздобыть пленку, да еще и не засвеченную, будет намного трудней, чем встретить безглючную электронику. Но даже если и нашлось бы чем и на что снимать, все равно от этой затеи толку чуть: в тумане панорамный снимок даст только тени, а «стрельба» на расстояние вытянутой руки не покажет масштаба произошедшего. Поэтому да, в такой ситуации только словом по бумаге, как Афанасий Никитин, благо не довелось ему всего этого увидеть. Ну, а фотографию, светопись то есть, в качестве средства сохранения отпечатков истории придется отложить по крайней мере, до появления этого самого света в достаточном количестве.

Нагруженный резиновой лодкой, Влад двигался сосредоточенно глядя под ноги. Лишь изредка поднимал взгляд, да и то больше на Наташу в качестве ориентира.

А вообще, Митька прав: Наташа особенная! Сейчас вот в этом пятнистом комбинезоне, в белом берете, с рюкзаком-черепахой, припавшим к спине оранжевым брюхом. Влад давно заметил, какой ценой Наташе удается держаться. Она и на базе не позволяла себе лишний раз присесть, а уж тут За каждые десять его шагов Наташа успевала сделать двадцать кружила как истребитель над неполным звеном своих бомбардировщиков. Порой до него доносилось, как она читает экспедиционную легенду: мол, измеряем уровень радиации в точке такой-то, показания счетчика такие-то, следующий пункт там-то и там-то.

С короткими привалами они прошли весь Васильевский остров. Перебравшись на Петроградскую сторону, встретили трех подростков. Наташа первой заметила их на границе тумана и окликнула. Они убежали. На базе рассказывали, что в городе в основном встречаешь тех, кто ищет близких, и тех, кто пытается откопать что-то ценное. С первыми все понятно. Вторых же называли мародерами или просто «этими». Говорили, что «этих» можно отличить по глазам. Но глядя на то, с какой скоростью подростки исчезли в тумане, Влад подумал, что утверждение о «злодейских» глазах вряд ли основывается на обширном исследовании. Да и по существу вопроса Лично у него язык никогда не повернется назвать подростков мародерами. Возраст во многих случаях все-таки является извиняющим фактором. Он и сам в детстве обследовал помойки вслед за старшими ребятами. И бегал от криков, раздававшихся из соседних окон. Ведь все это доставляло столько удовольствия! Да, в детстве поиск удовольствия, по его теперь уже смутным воспоминаниям, имел форму сильного интереса пусть даже и к помойкам

Еще одного человека они встретили в районе бывшей улицы Куйбышева. Это была женщина неопределенного возраста. Она медленно брела с большим круглым будильником в руке. Наташа подошла к ней и о чем-то спросила. Не дождавшись ответа, потрясла за плечи. Женщина повела головой, как если бы что-то услышала из-за линии горизонта, протянула вперед руку с будильником, и безмолвные развалины растворили в себе высокий голос: «Пора Пора» Наташа снова попыталась привлечь ее внимание, стала говорить про базу спасателей, где всем найдется место Женщина продолжала смотреть в одну точку. Ее взяли было под руки, но обычными в таких случаях усилиями сдвинуть с места не смогли. Она двинулась сама, с легкостью высвободившись из объятий двух человек. И побрела в ту свою даль. Некоторое время туман позволял видеть вскинутую руку с будильником. Пора Пора На Наташу больно было смотреть. В какой-то момент Влад решил, что если она вот так простоит еще минуту, то он бросит лодку и станет трясти за плечи уже ее. В итоге обошлось, хоть минуту Наташа взяла себе очень длинную.

Улица Куйбышева вывела их к Неве. Во время привала Влад прошел налегке по набережной. Ему хотелось, чтобы прямо сейчас, на следующем шаге, из мглы начал выступать знакомый силуэт «Авроры»: сначала корма, затем три большие трубы в окружении труб поменьше Крейсера не было. Скорей всего, он лежал боком на дне реки, и выпученные глаза какой-нибудь дважды глухонемой рыбы совершали по его отсекам бесплатную экскурсию. Нет, упокоиться на дне это не самый плохой конец для боевого корабля.

Заночевали они в районе бывшего Финляндского вокзала. Утром не стали разделяться на две пары, а пошли вдоль Невы все вместе. За четыре часа продвинулись до улицы Ватутина. Дальше набережная была не так сильно завалена, и Влад мог чаще смотреть по сторонам.

Когда топаешь вот так группой по ровному асфальту, шаги отражаются от плотного тумана и кажется, что людей идет больше, чем на самом деле. А вдруг туман преувеличивает и масштаб разрушений тоже?! Если представить яркий солнечный день как теперешний город выглядел бы тогда?..