И потом пошло-поехало. Миха приносил деньги Иван их брал. Зачем брал? Ну, не для того, чтобы у хороших людей тоже все было: это оправдание уже давно не срабатывало. Для остроты ощущений? Может быть Но лишь когда Иван в одиночку напивался, он мог назвать настоящую причину. Отомстить себе! Да! За стихи, которых сам же себя и лишил. За то, что хотел когда-то сделать, но не сделал. И за то, что сделал вместо этого. Короче, за все! В ту минуту, когда алкоголь уже растворил социальную маску, но еще не добрался до главного рубильника, он смотрел на свою жизнь и со злорадством осознавал, как стремительно идет она вразнос: дом, работа, будущее Еще немного и каким-нибудь погожим днем он со всей дури въехал бы в здание городской администрации на своем дорогом автомобиле. Тогда бы точно кто-нибудь заметил, что с ним не все в порядке.

 Но Господу было угодно распорядиться иначе тот фальшивый мир рухнул раньше. В Новгород это пришло не так драматично. Где-то повылетали стекла. Где-то по стене расползлись трещины. Ну, и телевидение накрылось. Поначалу на замену телевидению на улицах еще собирались митинги: враги напали на нашу многострадальную родину, всеобщая мобилизация, дадим отпор агрессору. Но очень скоро и это улетучилось. Когда заявился Миха, я уже дня три из дома не выходил.

У Михи было расцарапано лицо и сбиты кулаки. Он сказал, что таким уважаемым людям как они все трудней становится поодиночке уберегать и нажитое честным трудом, и самих себя. Поэтому надо им вдвоем, со всем своим добром, где-нибудь отсидеться. Уйти куда подальше, а там как карта ляжет. Если всему миру конец, тогда и для них места уже забронированы, а если пронесет, то они всегда вернуться смогут. Кроме здравого смысла за этими доводами проглядывало что-то еще, однако Иван был не в том состоянии, чтобы мыслить хладнокровно. А Миха все говорил и говорил. Мол, сам он мест укромных не знает, и еще опыта деревенского у него маловато. А вот если вместе, то возьмут они свои ценности, да и обустроятся в какой-нибудь приличной глухомани. Но сначала надо из города выйти и добро свое вынести. На машине нельзя, потому как десять раз остановят и одиннадцать раз убьют хотя бы из-за машины. И здесь он тоже все продумал! Пойдут они святой общиной, ну или как это там называется. Короче. Надо сгоношить человек десять. Типа, мы верующие люди, идем подальше от скверны этого мира, хотим встретить конец света в чистоте и покаянии ну, будто у всех крыша в одну сторону поехала. При этом хорошо бы обвешаться деревянными крестами на веревках и неделю не мыться, чтоб воняло. И когда такая вот толпа оборванцев двинется, то никто останавливать ее не захочет. А этого только и надо! Положить каждому в заплечный мешок по сверточку типа, подарок с небес. Ну, а на месте, в глухомани, уж можно и порешать спокойно, что с носильщиками делать. Десяти-то человек достаточно будет? Сколько у него, Ивана, добра-то припрятано?.. А Иван слушал своего дружка и краем сознания диву давался. Как же так получилось, что этот человек ни разу ему до того момента не открылся?! Ни на работе, ни когда вместе водку хлестали на рыбалке! Чудеса

***

Привалившись к дереву, Влад смотрел на Ивана. Давно рассвело, и они уже были возле шоссе.

 Это только кажется, что прикоснувшись к чему-то высокому, ты сам можешь остаться этим не затронут, говорил Иван. Поначалу-то это все вроде не по-настоящему было. Как в детстве в чужой сад забраться и зло похулиганить. Но потом, когда я в глаза людям стал заглядывать, то понял. Нельзя человека обманывать, если он тебе всего себя доверяет! Если хотя бы минуту после этого жить собираешься то нельзя! Я когда свою первую проповедь произносил, так сам в нее поверил! Слова непонятно откуда приходили, а я был и собой, и словами, и смыслом их, и каждым человеком, до которого они долетали! Это было настоящее чудо! После того я даже стал ощущать себя выше ростом!

Влад в который раз удивился этому человеку. Тот сидел в неудобной позе, со связанными руками и вещмешком-якорем через плечо но всего этого для него будто не существовало.

 Михе не нравилось, что все так обернулось. Уж не знаю, заварил ли он всю эту кашу с целью меня ограбить или другие какие планы у него были, но только противился он тому, чтобы к нам люди присоединялись. Вот только как ему с народом-то совладать? Никак не совладать. Да и я стал уже другим человеком. Когда из меня проповеди пробиваться начали, то и мое предшествующее существование совсем по-другому выстроилось. Мы в жизни-то все больше предметы вокруг себя находим, а в действительности у нас ведь больше отношения! И вот узрел я, что от своего рождения был я в самых что ни на есть прямых отношениях с Господом! Даже когда воровал и пьянствовал до беспамятства даже тогда стоял с открытой душой перед Ним!

Влад не спал уже больше суток. Весь предыдущий день он рубил дрова, затем в одиночку воевал, потом еще целую ночь продирался через лес. И вот сейчас, слушая этот странный рассказ, он заметил, что начинает терять ощущение реальности. Пора было со всем этим заканчивать! Он подошел к своему пленнику. Снял с его плеча вещмешок. Развязал веревки.

Иван поднялся, размял руки, несколько раз шумно вздохнул и опять опустился на землю.

 Вот ты спросил, настоящий ли я священник, заговорил он снова. А я не знаю. И даже не знаю, как определить настоящего. Зато знаю точно, что мои отношения с Господом настоящие! И ты сам это подтверждаешь.

Влад посмотрел на него пристально.

 Да-да, подтверждаешь! Ведь перед тем, как тебя встретить, я попросил у Господа помощи. Потому как понял, что не может все и дальше так продолжаться! Этот Миха, серый кардинал уголовный, и та изначальная ложь, что зыбким основанием для общины нашей стала. Понять-то я это понял, вот только что делать не знал. Поэтому и попросил Господа помочь. Как попросил, так на следующий день ты и появился!

 Скажи, перебил его Влад. Если там, в вашей избушке, я сидел бы сложа руки, ты позволил бы Михе меня убить?

Иван выдержал направленный на него взгляд и покачал головой:

 Нет у меня ответа на этот вопрос. Потому что слишком много в нем мирского неведения. Если бы я был не я, если бы я не попросил помощи у Господа, и если бы Он был не Он Прямо математика какая-то получается теория вероятностей, где все исходы являются случайными и равновозможными. Я же тебе совсем другое толкую! Была моя скромная воля. Была воля Господа. И ты себя со счетов не сбрасывай, и свои отношения с Господом тоже. Очень даже хорошие отношения, если судить по тому, что я видел!