Влад вздохнул:

 Ладно. Прощай.

 Погоди, Иван поднялся. Теперь ты знаешь, кто я. А я давно уже знаю, кто ты. Поэтому оставайся! Вместе мы построим наш маленький мир, простой и справедливый! Михи нет, мешать никто не будет.

 Не могу. Надо идти.

 Куда?

 В Москву.

 В Москву? удивился Иван. Так говорят, что там жить невозможно, одни развалины остались.

 А я и не жить туда иду.

 Тогда зачем же?

Влад помедлил, потом все же произнес:

 Самого главного хочу найти.

 Мне бы сразу догадаться, кивнул Иван. Такие как ты если в одиночку, то уж точно не по грибы! Значит, отомстить за близких своих хочешь?

 И это тоже.

 А еще что?

 А еще не хочу бороться за бинты на лицо побелее да за место на кладбище получше!

 О себе, значит, заботиться не хочешь, начал Иван размышлять вслух. Но если не о себе, тогда о ком же? Об ушедших само собой, только о них можно и сидя на месте. А ты идешь. И значит, не о мертвых думаешь, а о живых. А они, само собой, живы по-разному. Кто других спасает, а кто Так дойдешь до Москвы, как думаешь?

 Сейчас я не думаю. Сейчас просто иду.

 А раньше думал?

 Думал.

 И что? Дойдешь?

 Теоретически нет.

Иван расхохотался:

 Вот ты меня как! Я-то уж было подумал, что еще один шаг и обращу тебя в свою веру. А ты и сам, значит, на дело с мирской точки зрения безнадежное, с открытыми глазами И не отступишься?

Влад пожал плечами.

 В таком случае, благословляю тебя на дело твое справедливое! Потому как нечасто даже в такие тяжкие времена встречаются люди, готовые переложить часть ответственности с плеч Господа на свои плечи. И если у Господа по какой-то причине руки не дошли до тех, кто может еще раз всех убить, то пусть у тебя дойдут. Воздай им по делам их. Благословляю!

Все! Любых слов бывает слишком! Влад снял с рукава нож и протянул его берестяной ручкой вперед:

 За добрые пожелания спасибо, и тебе того же.

Иван поднялся, взял нож, обернул его носовым платком и засунул за голенище сапога.

 У меня для тебя еще одно послание, сказал Иван. Если согласишься выслушать, то сразу его не оценивай, а сохрани как лицензионный диск с записью. Выслушаешь?

 Говори.

 Значит, так. До Москвы ты дойдешь недели за три. Еще три недели тебе все сделать там. Потом три недели обратно. То есть, на все про все два месяца, в лучшем случае. Так вот. Через два месяца, начиная с сегодняшнего дня, я буду посылать человека к этому самому месту. А чтоб ты не проскочил мимо, я на правой обочине, если идти от Москвы, три ориентира поставлю, совершенно одинаковых. Метров через сто друг от друга. Еще не придумал, что это будет, но что-нибудь особенное чтобы ты сразу заметил. Как увидишь ориентир, так жди в том месте проводника. Четыре месяца он будет приходить дважды в неделю. После того лишь раз в неделю, до истечения года с сегодняшнего дня. Но даже и после года ты сможешь меня найти, если любому человеку в этих местах скажешь, что возвращается, мол, отец Владислав к отцу Ивану. Пароль такой. Запомнил?

 Запомнил.

 Тогда давай, Иван протянул руку. Надеюсь, увидимся!

Попрощавшись, Влад надел вещмешок, перекинул через плечо сумку, шагнул в сторону шоссе.

 Ты это, слышь еще что, окликнул его Иван. Если свидишься с Господом раньше меня, благодарность ему мою передай. Скажи, от Тараньжина Ивана, за все.

 Предлагаешь наперегонки? Кто быстрей добежит? Или кто здесь дольше продержится?

 Кому будет больше чего предъявить в свое оправдание.

Глава 26

Одиночество. Насколько многочисленны его силы!

Первый день он прошагал до самых сумерек, и борьба заключалась в том, чтобы не поддаться усталости. Они расстались с Иваном вроде как по-хорошему, и даже чуть более того, но все равно надо было разорвать дистанцию. И хотя Влад чувствовал даже знал! что в погоню за ним никто не кинется, первую ночь этого раунда одиночества он провел на боку, почти на животе, замаскировавшись ветками, подогнув под себя обе руки, сжимая нож и пистолет.