Дина еще похлюпала носом и выдохлась. И вдруг поняла: Дракула съежился. На него упал солнечный луч.

– Прости меня, - попросил Уайт.
– За всех сволочей, которые тебя обидели. Я тебе благодарен за то, что ты меня не возненавидела. Нет, надо как-то не так.

– А как?

– Если б я еще знал, как надо... Но я тебе обещаю больше никогда не называть толс... э-э-э... обж... э-э-э... Короче, ты была права, я идиот, я больше не буду.

Они чуть было не засмеялись, но вспомнили, что происходит.

– Я все равно тебя люблю, - запоздало признался Феликс.
– В любом виде и в любом весе. Чихать мне на все их нормы. ОК?

Они пролежали в обнимку до рассвета. От Дракулы, как все в тех же фильмах, осталась только кучка сухой грязи.

Люк и Двайт готовились к бою, краем глаза Люк высматривал Иосифа. Тот вместе со своей подругой еще не появлялись. Трэйси и Минди успокаивали малышей, которых вместе с остальным детским персоналом и мамочками собрали на задворках в столовой и гимнастическом зале для самых маленьких жителей резервации.

Фиану разбудил шум толпы. Их было море. Но, кажется, из этого моря или даже океана разноголосицы девушка оказалась способна вычленить въевшиеся в душу на всю жизнь вопли родителей и любимое ругательство "безбожники!".

Вот теперь все встало на свои места. Теперь сделалось понятно, откуда пришли неприятности.

Хор начал скандировать по-русски слово "безбожники", чередуя его со словом "дармоеды".

– Называется, чья свинья бы хрюкала, - злобно подумала Фиана.

Во враждебный шум людей врывался лай собак - мерзкий, взахлеб, казалось, псов было еще больше, чем хозяев, и они гавкали наперегонки.

"До рвоты", - с тоской вспомнила Лапни известную песню любимого Высоцкого.
– "Лают псы до рвоты"... Ах, сволочи... Фашисты... Собаками нас еще травить...

Когда Фиана вошла в большой зал, инвалиды уже собрались там. Парадом вальяжно ковыляли Дженева и те, кого уже успел исцелить Иосиф, пытаясь успокоить остальных и вселить в них надежду. Парад был, разумеется, еще тот: кто хромал, опираясь на палочку, кто раскачивался, чтоб было легче держаться вертикально, однако, кто как мог, и все же увидевшие улыбку фортуны старательно двигались на своих ногах, а не ехали в инвалидных колясках.

Хиллеры были здесь же. Иосиф, обнимая Кас-Сандру, тихо давал ей какие-то последние наставления. Парочка стояла у окна, сначала плотно прижавшись друг к дружке. Постепенно между их силуэтами стал пробиваться солнечный свет. Очень скоро кудряшки Сары и волосы Иосифа сделались одного цвета, заискрились, запламенели, наэлектризовались и стали разлетаться в каком-то необыкновенном едином порыве. Иосиф плавно опустился на одно колено...

А толпа снаружи понемножку распалялась. Первый камень звякнул о стекло.

Кас-Сандра, не обращая внимания на внешние раздражители, будто тех не случалось вовсе, стала медленно опускаться на колено, на манер Иосифа... Ладони потянулись, одна к другой, но без прикосновения, в каком-то особом танце, и между ними сначала проскочили искры, потом пробежали яркие дорожки неведомых лучей, наконец, забила мощная энергия, которая сначала охватила обоих, но быстро стала распространяться вокруг, окутывая все большее и большее пространство светом, добром и теплом...

Вдруг снаружи все словно замерло в необыкновенной, какой-то жуткой и внезапной тишине, которую неожиданно прервал резкий, непонятно откуда взявшийся сильный гул. Не заметить непонятного тревожного рокота не представлялось возможным. Иосиф и Сара мгновенно остыли. Девушка поднялась, увлекая вверх юношу. Последним угасло пламя кудрей, зато странный звук с неба разрастался.

Фиана, а за ней все, кто находился в зале, бросились к окнам.

И осажденные, и демонстранты, и полиция, и охрана, - и стар и млад, все застыли, задрав голову в небо. А там...

Они шли неестественно быстро и низко, чуть ли не над головами, стройным развернутым боевым углом, издавая ровный гул и освещая пространство ярким светом, который испускала каждая из шести перевернутых тарелок. Они едва не касались буквально парализованных от изумления людей. И как-то неуловимо оказались здесь. Вот только что были там, а потом вдруг одним махом сделались тут.

Тарелки мгновенно выстроились в развернутую линию перед воротами резервации и пустили вниз что-то вроде лазерной или компьютерной сети, что-то, вроде светящегося экрана, полностью отрезавшего от нападавших резервацию.

– Явились! Не выдержали-таки!
– взорвался Иосиф.
– Ну надо же. Влезли все же.

Он схватил Сару за руку, и они вместе выскочили во двор. Фиана и Черри - за ними. Дина уже оказалась там. Одна из тарелок висела над двором, трап был выброшен и Алон Полинер собственной персоной спрыгивал с этого трапа, ища глазами Сандру.