– Вы же купец. Обойдитесь без утопических фантазий.

– Скажем три штивера девять грошей.

– То есть сорок пять за мешок объема три пуда? Или правильней сказать в три вога?

– Без разницы.

– Сорок пять вас бы устроили?

– Для прошлогоднего зерна, при обычных условиях - потолок. Разве что произойдет нечто не ординарное.

– Тогда мое предложение такое. Уплаченное вам сверх пятидесяти грошей...

– Даже так?!

– ...отходит ко мне.

– Откуда вы взяли такую цену? Кто заставит её платить?

– Вам ли не знать, на цену товара влияет его востребованность. Кушать свежий хлеб хотят все. Наличие этого самого хлеба. И его доступность. То есть возможность купить за деньги, украсть или отобрать. Чем выше востребованность и меньше наличие, тем серьезней вложения в третье - доступность.

– Отчасти верно.

– И если вдруг на зерно резко возрастет спрос, разве это не повод чуть-чуть поднять его стоимость?

– Повод.

– А если спрос окажется таким, что вполне реально запросить и сверх того что подсказывает совесть.

– Совесть тоже чего-то стоит, - замялся Глинн. Ход мыслей посетителя он уловил. Осталось услышать, как он все провернет. Подымет в поход степняков? Или знает чего-то такое, чего не знает пока никто.
– Не обижайтесь, но я не наблюдаю предпосылок к ситуации, когда спрос станет достаточным. Поставки нового урожая вот-вот начнутся. Баржи задержались, но это день-два.

– А если нет? Дожди. Хрущатик и клещ. Вот вам несколько факторов, которые лишат нас подвоза зерна в должном объеме.

– Вы серьезно!
– подпрыгнул Иагу.
– Откуда узнали? От кого?

– Откуда знаю, оттуда знаю. Но барж пока нет. На фоне событий во Вьенне и Фриуле весьма настораживающий фактор.

– Они и раньше бывало задерживались, - расстроился купец. Он-то уж возомнил бог весть что.

– Давайте разграничим обязанности. За мной повышенный спрос на ваше зерно, а вы с чистой совестью поднимите цену на дефицитный, но востребованный товар. Когда к вам пойдет народ...

– А если не пойдет?

– А что вы теряете? Нет, так нет. Я же не прошу у вас взаймы или аванса.

Действительно. Делать-то ничего не нужно. Зерно при мне.

Но Иагу не был бы торгашом, не представляй негатива спекуляций. Двухгодичной давности пример показателен. Так уж ли ничего не теряет? А репутация? После прошлого раза...

– Как не крути, обман.

– Вспомните об этом, когда к вам повалит покупатель.

– Посмотрим.

– Значит, согласны?

– Отчего же не согласится...

– Дам совет, предупреждайте клиентов, что зерно старое и немного порченое.

– А предупреждать зачем?

– Когда бум уляжется, многие почувствуют себя одураченными и попытаются предъявить к возврату негодный товар.

– Ого? Дойдет и до такого?

– Вероятность есть. А так, знали что брали. Хорошо бы оформить соответствующие бумаги для крупных скупщиков. Дескать, товар со сроком хранения, покупатель предупрежден, возврату не подлежит.

– Кто вас надоумил?

– Для вас излишние знания. Если я скажу, сам дошел до этого, поверите?

– Вы правы. И когда ждать роста спроса?

– Дня через три-четыре.

– Что же, я согласен. Составим договор?

– Разве мы не доверяем друг другу?

– А не боитесь что обману? Наверное, слышали обо мне. Разное...

– Представьте, не боюсь. И лучше вам не знать почему.

– А как же другие? С ними как? Делиться? Ведь не я один торгую зерном.

– Другие не будут знать, что счастье не вечно. Поэтому держите цену чуть ниже конкурентов. Вернете объемами. А когда сами начнете закупать, учтите, проданное. А то новый урожай сгниет.

– Сколько у меня будет времени?

– Две недели максимум. Но лучше ориентируйтесь на полторы. Кстати, чьи склады на Коротком Валу?

– Трийа Брисса.

– Серьезный торговец?

– Если вы про тех, кто торгует зерном, то да. Он и еще Кер Лагуш. Остальные помельче. И все-таки удовлетворите мое любопытство. Как?

– Вы знаете, сколько будет два плюс два?

– Четыре.

– Так вот, если убедить людей, то они вполне согласятся, в отдельных случаях - пять. Главное убедить. А истинный ответ второстепенен.