Я чувствовал себя последним негодяем, когда принялся обыскивать комоды в женской спальне. И тем не менее… Я нашел деньги, золотые кольца, цепочку с кулоном в форме сердца, что открывалось, а внутри была подпись: «Мэлори от Ганса». Хм, видимо, миледи маркиза была вовсе не так уж верна своему супругу, как я думал. Эта любовь, а иначе не назовешь, ведь если женщина хранит этот секрет, значит у нее все еще есть чувства к мужчине, упрощает мне задачу. Миледи расскажет мне все, что я пожелаю знать, когда мне станет известна личность этого Ганса. Возможно даже маркиза настолько опрометчива, что подарила камень своему любовнику…

Я захватил цепочку и покинул комнату. Обыскивать дом не так просто, как я предполагал, а искать в огромном здании с множеством комнат и шкафчиков, алмаз, все равно, что иголку в стоге сена, который заперт в сундук, а я не имею ключей.

Только я спустился в залу, как вдруг наткнулся на мальчика. Он сидел на мягком табурете около белого рояля и уверенно нажимал на клавиши. По комнате разливалась красивая, печальная мелодия, что совершенно не вязалась с весельем на улице. Но, собственно, и весь вид ребенка указывал на то, что радоваться ему нечему. Болезненно бледная кожа, потрескавшиеся, обкусанные губы, впалые темные глаза и редкие черные волосы: он не был здоров и я уже догадывался, с кем только что познакомился.

– Ты Джонатан? – спросил я.

Ребенок повернулся ко мне, поправил черную бабочку на воротнике белой рубашки, я заметил на его указательном пальце золотое кольцо с алым рубином, и сдержанно спросил:

– С кем имею честь разговаривать?

Я поразился. Неужели дети его возраста вели себя примерно так в этом столетии? Он говорит, словно взрослый, одет, будто ему лет 17 минимум и ведет себя, как истинный джентльмен! Роуз научила бы его настоящим хорошим манерам! Зашвырнуть подальше бабочку и играть в футбол, да кататься на велосипеде – вот чем должны заниматься ребята его возраста, а не разучивать Моцарта!

– Меня зовут Зак Фостер, - представился я, протягивая мальчишке руку. Тот осторожно пожал ее и спросил:

– Как Вам наша усадьба, мистер Фостер?

Я прыснул. Джонатан говорил с таким не по-детски серьезным выражением лица, что мне сразу вспомнилась Роза, невозмутимо доказывающая, что и пальцем не трогала торт на мой День Рождения, тогда как у нее на носу удобно расположились остатки крема.

– Что-то не так? – озадачено спросил мальчик.

– Нет-нет, все в порядке, ты просто напомнил мне кое-кого, - я перевел взгляд в окно, с грустью вспоминая дочку и родной дом. Я так сильно соскучился… Да, здесь Ирен, любовь всей моей жизни, но там – вся моя жизнь.

– И я никак не могу решить, где мое место, - печально произнес я.

– Так не бывает, - серьезно ответил Джонатан, - у всех есть свой уголок. Он там, где его любят и ждут. Там, где ты в безопасности, где дом, семья и чай после обеда. Мама всегда говорила, что нужно прислушаться к сердцу, и тогда ты найдешь свое место.

Я взглянул в умные глаза мальчика и медленно кивнул.

========== Глава 7 ==========

***

Таррел смущенно мялся у порога комнаты, которую занимала Пейдж в мотеле « У Билла». Было раннее утро, и Майкл боялся, что разбудит напарницу, постучав в дверь, но он уже не мог бездействовать, и так всю ночь провертелся без сна на кровати в компании тревожных мыслей. Парень снова занес кулак для неуверенного стука, но вздохнул и обреченно опустил руку. Он уже собрался было развернуться и уйти, но дверь вдруг резко распахнулась, и Таррел еле успел увернуться от удара о косяк.

– Майк? – Пейдж выглянула с проема и с удивлением воззрилась на друга, - ты уже не спишь? Заходи…

Помедлив мгновение, парень зашел внутрь и очутился в уютной светлой комнате, насквозь пропитанной утренней прохладой. На смятой, усыпанной крошками с хлеба, постели лежала развернутая газета, кактус в керамическом горшке возвышался на подоконнике настежь распахнутого окна, а на маленьком деревянном столике безобидно расположились остатки бутерброда с колбасой.

Майк сел на край кровати, посмотрел на часы и с недоверие спросил:

– Ты хоть спала сегодня?

– А ты? – Пейдж повернулась к нему.

Таррел заерзал на постели и пожал плечами.

– Я так и думала, - ответила девушка и жестом указала на газету, - вот, смотри, вчерашний выпуск. На заглавную новость погляди.

Таррел взял «Albuquerque» в руки и пробежал заголовок глазами:

«Дело о пропавшем бриллианте: расследование продолжается!

Внештатный корреспондент Хейли-Джин Таннен провела собственное расследование, в ходе которого пришла к выводам, что сотрудник полиции Нью-Йорка Зак Фостер, как говорилось ранее, вероятно утонувший в реке, жив и совершил кражу алмаза. А ограбление в ювелирном магазине было тщательно спланированной операцией, которая, однако, пошла слегка не так, как нужно…»

– Что?!
– Таррел в гневе отбросил газету и повернулся к напарнице. Его лицо пылало от ярости. –Это же бред! Клевета и ложь!

– Да, - Пейдж осторожно положила руку на плечо друга, - я не сомневаюсь, но…

– Что но? – резко перебил Майкл.

– Нам нужно встретиться с этой корреспонденткой, чтобы…

– Выбить дурь из ее головы?

– Майк, она ведь не знает нашего Сыщика, а всего лишь выполняет свою работу. И я уверена, что если бы она знала Зака получше, так, как мы, никогда бы о нем подобного не подумала… Никто бы не подумал! – Пейдж на мгновение умолкла и тяжело вздохнула. Она отвернулась к окну, легкий ветерок трепал ее распущенные волосы, и девушка продолжила, - как бы там ни было, Хейли считает, что Зак жив, поэтому мне бы очень хотелось переговорить с ней, понять ход ее мыслей.