Он осторожно присел на край сиденья, попробовал предложенное вино - оно прокатилось по языку волной свежести - и произнёс что-то вежливое по поводу угощения. Язык словно стал жить своей, отдельной жизнью, а голова не воспринимала смысла сказанного. Фримен с ужасом ощущал, что проваливается в какую-то бездонную яму, безо всякой надежды на спасение.

Лаувейя слегка подалась вперёд, и её лицо теперь оказалось очень близко. Настолько, что Дэн сумел рассмотреть тонкие лучики мелких морщинок, расходящиеся веером от внешних уголков глаз. Сказать, что дама не так молода, как выглядит, значило вообще ничего не сказать, потому как мать Локи молодой быть никак не могла. Но одно дело это понимать и совсем другое - смотреть на сияющую свежестью кожу, на тонкие пальцы, на высоко забранные волосы, волнами ниспадающие по спине....

– Этот портал не открывался уже много лет, - она немного склонила вбок голову, став похожей на любознательную девицу.
– Как ты сумел войти?

– Я и не собирался этого делать, - честно признался Дэн. Увидев поползшую вверх бровь, разом вспомнил, что точно так же выражал недоумение сам Локи, и решил пояснить. Смысла скрывать что-то не было.
– Меня буквально вытолкал сюда человек по имени Норман Рэмси. Зачем - не знаю. Подозреваю, что у него был стабилизатор порталов, и он умеет менять....

– ...точку выхода, - подсказала она, увидев, что гость задумался, ища определение.
– Это очень затратное мероприятие, на которое требуется время. Думаю, ты бы успел что-либо предпринять, увидев, что этот Рэмси действует как-то нестандартно.

– Пожалуй, да. Я как-то не подумал об этом. Но он ничего особенного не делал. Я услышал лишь последние слова из формулы, той же самой, которую использовал сам.

– Ах, вон оно что! Тогда почему ты сказал, что он - человек?
– пальцы медленно поглаживали широкий золотой браслет на запястье, просто гипнотизируя Дэна. Такие украшения носили только очень богатые и важные особы, он это знал. Но тут был не просто браслет, а произведение искусства. Нет. Нельзя. Это невежливо, в конце концов. Надо смотреть ей в лицо.

– А кто же?

– Но я тоже на вид ничем не отличаюсь от ваших женщин.

– Только намного красивее.

– Льстец, - усмехнулась Лаувейя. Однако, по глазам было видно: ей понравилось.
– Но мы попытаемся установить истину, какой бы она ни была. Как выглядел твой собеседник?

Теперь пришлось попытаться описать несостоявшегося заказчика видеоролика. Простая задача неожиданно оказалась трудной. Фримен к середине своей сбивчивой речи понял, что лицо своего нового знакомого помнит с трудом. Оно было каким-то... неуловимым. Правда сказать, ему проще было изобразить Рэмси, чем найти слова, чтобы образ, хранящийся в памяти, стал зримым. Слова путались, смысл ускользал, но женщина почему-то осталась довольна. Она кивала, внимательно слушая, и, наконец, подняла ладонь, останавливая Дэна.

– Я его знаю. И, поверь, у него совсем другое имя.

* * *

– Великий, портал распечатан без нашего разрешения!
– Хранитель произнёс это с порога, едва очутившись внутри дома. Но в ответ не услышал ни удивлённого, ни возмущённого возгласа. Вообще ничего. В комнатах царила тишина, полная покоя.

Пришлось дождаться, пока каменная плита, выполнявшая функции двери, встанет на место с тихим щелчком, и лишь тогда двинуться дальше. Пройдя по зелёному ковру из настоящей травы, гость покрутил головой, выискивая того, к кому почти прибежал с недоброй вестью. Конечно, можно было бы просто отправить сообщение, но старый Хранитель прекрасно знал: Один не любит, когда важные новости приходят самостоятельно. Он всегда задавал вопросы, поэтому однажды распорядился являться лично. С тех пор, если что, Тьерви бросал самые неотложные дела, садился в флипп и ехал к повелителю.

– Один?

Где-то в соседнем зале послышалось царапанье когтей по мрамору, потом шуршание, хлопанье крыльев и сдавленный звук, словно кто-то прочищал горло.

"Вороны", - понял Хранитель, и счёл разумным не ходить туда, где сидели на ветке, закреплённой на стене, эти любимчики Одина. Птицы признавали только его, незваного гостя могли и клюнуть, а клювы у них были такие, что... Тьерви передёрнул плечами.

Поиск по всем залам ничего не дал. Пусто было даже в любимом кабинете хозяина. Там стояло кресло, повёрнутое к окну, стол с какими-то книгами, да опустевший пьедестал, над которым не так давно висел в стазисном поле кусок гранита из Мидгарда. Текст, выбитый на нём, Хранитель читал неоднократно, каждый раз удивляясь, зачем правитель столь ревностно оберегает простой камень с обрывком текста. А теперь тот же камень лежал на столе без всякой защиты и прижимал от ветра стопу бумаг.

Вытянув шею, Тьерви позволил себе каплю любопытства: заглянул в то, что было написано на верхнем листе, но разочарованно поморщился. Это были какие-то цифры, столбцы, стрелки... И ни одного слова.

Однако время шло, а новость так и оставалась не сообщённой.

Вспомнив, как в прошлый раз Один показал путь на крышу дома, Хранитель тяжело вздохнул, подобрал длинные полы своей одежды и решительно открыл дверь "шкафа". Ну что ж. Хорошо, что хотя бы лестница на месте....

Он протиснулся в дверь, с трудом взобрался по ступеням, прошёл через низкий чердак, обходя загаженные места, и выбрался на открытую площадку.

Здесь его тоже ждало разочарование.

"Да где ж он?!" - Тьерви почувствовал себя обиженным совершенно несправедливо. Будто кто- то гарантировал ему, что Один будет его ждать именно здесь.

Новость жгла ему язык. Такое случалось настолько редко, что хотелось как можно скорее поделиться. Блокированный портал открыт с одной стороны, да так легко, что закрадываются сомнения в безопасности самой идеи блокирования. Мало того: ожидаемая точка выхода оказалась совсем не там, где её ждали. Порядком помучавшись, Хранитель и его помощники всё же нашли, где "всплыл" путешественник, но изумление до сих пор не покидало Тьерви. Зачем и почему - это не те вопросы, которые он должен был задавать себе. Его долг - известить.