Олег кивнул.

– Неужели пенсию оформляешь?
– удивился Виктор.
– Как время-то летит. Отработал, значит, двадцатку, отбатрачил?

– Ты еще скажи "отмотал" или "оттянул", - усмехнулся Олег.

– Не велика разница, - произнес Виктор.
– Сам знаешь, кто у нас первые шахты строил.

Олег промолчал. Не любил он разговаривать на эту тему. Сколько можно ворошить прошлое? Хотя конечно из песни слов не выкинешь. Были лагеря, были заключенные. Но что, ничего другого разве не было? Ни великой эпохи, ни великой державы? Так сколько можно эту либеральную жвачку пережевывать? Поди, не девяносто первый год на дворе. Пожили при капитализме, распробовали, что это за ягода-малина.

А Виктор тоже хорош. Был бы каким-нибудь "хомячком" из "офисного планктона" тогда понятно. А то ведь работяга, слесарь. Всю жизнь в шахте. А тоже нет-нет, да и норовит плюнуть в советское прошлое. Что ему покоя не дает? Обида на Советскую власть за репрессированного деда? Но ведь это не помешало отцу Виктора получить высшее образование еще при Сталине. "Сын за отца не отвечает". А уж сам-то Виктор, родившийся за несколько месяцев до смерти "отца народов", никаких притеснений не знал и в помине.

Из раздумий Олега вывел вопрос приятеля.

– А ты чего сидел такой ошарашенный, когда я к тебе подошел.

Олег отвлекся от своих мыслей и рассказал Виктору про попутчицу.

– Ты понимаешь, всю дорогу смотрела на меня как на пустое место, а уходя, улыбнулась, как давнему знакомому, с которым не хочется расставаться.

– Да, - задумчиво произнес Виктор.
– Интересный случай. Вообще, я тебе скажу, женский характер - вещь непредсказуемая. Тема неисчерпаемая. Вот помню, был у меня случай.

И тут Виктор умолк. Словно артист, взявший паузу. Олег терпеливо ждал, пока Виктор решал какой из бесчисленных случаев своей жизни рассказать. Наконец он определился. Олег ждал не напрасно.

– Помню, в конце восьмидесятых отдыхал я в доме отдыха под Прокопьевском, - начал свой рассказ Виктор.
– Ну и на танцах "положил глаз" на одну женщину близкого возраста. Сама она из Новокузнецка была. Пригласил ее на медленный танец. Она со мной из вежливости потанцевала, но на мои попытки "подбить клинья" не поддалась. А это меня еще сильнее "завело". Обхаживал ее почти две недели. Бесполезно. Смотрит на меня с таким видом, словно хочет сказать: "Как же вы мне надоели!" И вот в последний вечер приглашаю ее на танец. Уже без всякой надежды. Она не возражает. Танцуем мы с ней и вдруг она мне говорит: "Я согласна дать вам то, чего вы от меня так долго добиваетесь". Я от неожиданности опешил, но не растерялся. Тем более сосед по комнате на день раньше домой уехал. Так что вопрос "Где?" не возникал. А утром она мне говорит: "Какая я была дура, что ломалась целых две недели". Вот и пойми их женщин. Ну, а на следующий день разъехались все по домам.

– И ты ее больше никогда не видел?
– спросил Олег.

– Нет, - сожалением ответил Виктор.
– Она мне сказала, что у нее муж и двое детей.

– Тогда все понятно, - сделал вывод Олег.

– Что понятно?
– спросил Виктор.

– Почему она ломалась две недели, а потом, в конце концов, отдалась?

Виктор недоверчиво посмотрел на Олега. Мол, откуда тебе это может быть понятно?

– Почему?

– Ты ей понравился сразу, - ответил Олег.
– Потому он две недели и разыгрывала из себя верную жену, а потом все-таки уступила.

– Не вижу логики, - произнес Виктор.

– Наоборот, все логично, - сказал Олег и пояснил.
– А если бы этот ваш роман длился бы не одну ночь, а две недели? Ты можешь представить себе последствия?

Виктор задумался и честно признался, что не может.

– Вот, не можешь, - произнес тоном учителя Олег.
– А она могла сразу представить. Мало ли браков разрушается после случайных романов. А так получилась история в духе Бунина. Рассказ "Солнечный удар".

Виктор с удивлением посмотрел на него.

– Неужели читал?
– не поверил он.
– А я думал, что ты кроме Шолохова, Пикуля и Ремарка ничего другого не читаешь.

– Времена меняются - меняемся и мы, - ответил Олег.

Он помолчал с минуту и тоже стал рассказывать.

– У меня тоже случай был. Отдыхал я в санатории, в Курганской области. Дело это происходило в девяносто третьем году. Человек я в ту пору был свободный, разведенный. Так что никому я в данный момент не изменял и совесть меня не мучила.

Виктор хмыкнул, уловив в словах приятеля камешек в свой огород.

– В первый же вечер пошел я на танцы, - продолжал рассказывать Олег.
– И глянулась мне одна брюнеточка со стройной фигурой. Потанцевал с ней, познакомился. Оказалось, что уезжает на следующий день после обеда. Санаторий - это ведь не дом отдыха. Там общего заезда нет. Люди постоянно меняются. Одни приезжают, другие приезжают. И так мне захотелось ее. Понимаю, что времени в обрез. Другого шанса не будет. Начинаю решительный штурм.

– Понятно, - произнес Виктор.
– Куча комплиментов и недвусмысленные предложения.