— Вы сможете привести его в первоначальное состояние? — ответил брюнет вопросом на вопрос.

— Подлатать паренька подлатаем, но стресса и физических нагрузок ему лучше впредь избегать.

— Такой вариант мне не подходит. Есть ли иное лечение, возможно более радикальное, при котором мой сын сможет оставаться мужчиной, а не превратиться в слабака, которому вредно выходить за пределы собственной комнаты?

— Вариант, конечно, есть… — неуверенно проговорил врач.

— Делайте.

— Но…

— О деньгах можете не беспокоиться.

— Дело не только в этом. Это экспериментальное лечение с внедрением наномашин в живые человеческие ткани. Испытания на людях прошли успешно, но вы уверены, что действительно хотите подвергнуть вашего ребенка подобной процедуре?

— Уверен.

— И Вас не интересуют возможные последствия?

— Просветите меня.

— Успех операции равен пятидесяти процентам. И если ваш сын выживет, его сердце в прямом смысле слова станет… железным.

— Подобные риски приемлемы. Делайте.

— Луиза! Доброе утро! — воскликнул мальчик, вбежав на кухню. Расставив руки в стороны, он начал огибать стулья, изображая пикирующий на предметы мебели самолет. Служанка, которой было адресовано приветствие, вздрогнула и невольно сжала в руках мокрую тряпку, которой протирала пыльные полки.

— Доброе утро, господин Зуо, — сдержанно проговорила женщина, учтиво поклонившись юному хозяину.

— Луиза, бу-у-у! Раньше ты называла меня «Малышом» или «Сладким», а теперь дурацким «Господином». Мне не нравится!

— Прошу прощения, господин Зуо, но Ваш отец категорически запретил обращаться к Вам иначе, — почти прошептала служанка. — И прошу Вас, не бегайте по дому. Прошла всего неделя с Вашей выписки. Вам необходим постельный режим.

— Мне скучно! — капризно поморщился мальчик.

— Умоляю Вас, послушайте меня…

— Только если прекратишь называть меня господином!

— Но иначе я не могу! — воскликнула женщина, но тут же стушевалась и, отвернувшись от мальчика, продолжила уборку.

— Но ведь отца нет дома, — поникнув плечами, пробормотал Зуо.

— И, тем не менее, — сухо ответила та, даже не повернувшись.

— Луиза?

— Да, господин Зуо.

— Как там Уми? С ней все хорошо?

— Мне запретили что-либо рассказывать Вам об этой девочке.

— «Об этой девочке»? Она твоя дочь!

Женщина на это лишь поджала губы, вытирая деревянные полки всё с большим усердием.

— Пожалуйста, скажи, — после минутного молчания почти взмолился мальчик.

— Я не имею права…

— Если не скажешь ты, я сам пойду к ней и всё узнаю!

— Господин Зуо! — женщина внезапно повысила тон. — Вы… Вы хоть понимаете, какими могут быть последствия? Думаете, Вы принесли нашей семье мало горя? Прошу Вас, не усугубляйте и без того не лучшую ситуацию!

— Что с Уми? — настаивал на своем мальчик. Пусть он и был еще очень мал, но уже сейчас в нем проскальзывали черты, присущие Шаркисам.

— Она сильно ударилась спиной при падении и сломала позвоночник. Всю оставшуюся жизнь моя дочь проведет в инвалидной коляске, — глухо проговорила служанка.

— Но ведь ее можно вылечить! — воодушевлённо воскликнул Шаркис-младший. — Почему вы не хотите ее лечить?

— Не хотим? — встрепенулась женщина. — Вы хотели сказать: «Не Можем», — выдохнула она, из последних сил стараясь скрыть ненависть к маленькому Шаркису. Именно его, его и всю его чертову семейку она справедливо винила в произошедшем. — Вы ведь даже не представляете, сколько стоит ее лечение, не так ли? Вы даже не представляете, как это возможно, чтобы человеку не хватало на что-то денег? Я права?

— Я…

— Господин Зуо, Вы хороший мальчик. Но Вы сын своего отца. Вы не понимаете, каково это — жить в нищете.

— Луиза…

— Прошу Вас, больше никогда не приближайтесь к моей дочери. Она и так заплатила слишком высокую цену за общение с Вами. Любой, кто сближался с Вами, поплатился за это. Так может вы, наконец, повзрослеете и поймете, что приносите окружающим только беды? Сделайте милость, не позволяйте больше никому и никогда становиться вам другом. Особенно людям, которые действительно будут дороги Вам. Потому что это слишком опасно. Вы разрушите их жизни так же, как разрушили жизнь моей дочери, — сухо выговорив это, женщина отвернулась от мальчика и поспешила к двери. — Приятного дня, господин Зуо.