– Ушам своим не верю. Ты предлагаешь мне брак, Хуан? – усмехнулась Айме.

– Брак? – растерялся Хуан.

– Ты хочешь меня по всем законным правилам. Ты вернешься богатым и купишь мне красивый дом.

– И кольца, ожерелья и одежду, которой не будет даже у губернатора, и дом больше, чем у Ренато! И все это добудут и вырвут у мира мои руки.

– И каким образом? – насмешливо спросила Айме. – Не очень-то приятно сидеть в тюрьме в медовый месяц.

– Ты держишь меня за идиота? – разъярился Хуан.

– Нет, Хуан, – искренне призналась Айме. – Я думаю, что нравлюсь тебе, и ты любишь и хочешь меня больше всего на свете, и вернешься за мной, поскольку я много значу для тебя. И это делает меня счастливой, бесконечно счастливой.

Страстный Хуан целовал ее, и она словно позабыла обо всем на свете. Огненные поцелуи напоминали удары волн о скалы: властные, пылкие, почти звериные…

– Чтобы вернуться, как я хочу, придется задержаться дольше, чем на шесть недель, – сообщил Хуан. – Много надо сделать в море и берегись, если не дождешься!

– Как! Это вы, дочь моя?

– Да, Отец, я ждала, пока все закончат. Мне нужно лично поговорить с вами.

– Я послал вам сообщить, что завтра выслушаю вас вместе с другими послушницами.

– Я не могу ждать до завтра. Простите, Отец, но я уже на пределе.

Последние лучи вечернего солнца просачивались сквозь цветные витражи широкого окна, изливаясь в алтарь Девы-Покровительницы. Низкорослый, нервный, седовласый Отец Вивье пригласил бледную послушницу в ризницу:

– Проходите, доченька. Поговорим прямо сейчас, как вы желаете. Говорите.

– Мне нужно, чтобы вы отменили распоряжение. Я хочу вернуться в монастырь, Отец. Пусть для меня откроются двери послушниц. Я хочу постричься поскорее.

– Мне кажется, ваше здоровье пока этого не позволяет, – медленно и серьезно пробормотал Отец Вивье.

– Я чувствую себя отлично, отец. Мое здоровье не имеет значения.

– Здоровье вашего тела может и не имеет, а здоровье вашей души, дочь моя?

– Я хочу спасти душу! Хочу забыть мир, стереть, утопить! Я в отчаянии и боюсь впасть в искушение!

– Не в таком душевном состоянии вы должны выбирать свой путь. Вы все еще боретесь с человеческой любовью?

– Да, но тщетно и схожу с ума. Все бесполезно, я не могу убить ее, она живет, воскресает, душит меня! Иногда у меня появляется желание кричать, заявить о ней. Меня терзает ненависть и ревность.

– Разве в таком состоянии можно вручать душу Богу?

– Я хочу умереть и родиться заново, хочу услышать колокола, звонящие по страстной и печальной женщине, которой я была когда-то, и голоса, говорящие: она умерла для мира! Умерла, и пусть этот монастырь станет могилой, куда навсегда опустится Моника де Мольнар.

– Сколько страсти и высокомерия в этой душе! Ей нужно очиститься, прежде чем вручить себя Божественному Жениху; эта душа пока не чувствует истинного призвания; она пока привязана к этому миру, который должен перестать существовать для нее.

– Отец, Отец, не оставляйте меня!

– Никто вас не оставляет. Вам предписано испытание, а вы его отвергаете.

– Слишком ужасно и унизительно находиться рядом с ним. Улыбка, взгляд, его слова – все предназначено другой. Нет, нет, Отец, я хочу остаться здесь, принять обет.

– Это невозможно. Не человеческая злоба, а божественная любовь делает вас достойной надеть облачение. И единственный путь для этого, который вы хотите избежать – путь смирения.

– Вы хотите…

– Помолчите, – сурово прервал Отец Вивье. – Вы просили об испытании послушанием. Исполняйте его. Если желаете избрать этот путь, то нельзя отказываться от послушания. Бог даст вам силы, если Он выбрал вас. – И смягчившись, продолжил: – Если вам нужна духовная помощь, приходите сюда каждое утро.

– Вы не понимаете жестокости моего испытания, Отец. Если я останусь, то должна завтра уехать из Сен-Пьера.

– Очень хорошо. В одиночку вы найдете в себе силы и яснее увидите глубину своей души. Все-таки я считаю, что вы рождены для мира, дочь моя. В вашей душе есть такие качества, которые в мирской жизни считаются достоинствами, но которые монастырь не прощает и не принимает. Почему бы не дождаться окончания этой бури и не выбирать раньше времени путь, с которого свернуть будет мучительно и трудно? Кроме того, ваше испытание имеет срок. Как можно решить все за несколько дней? Вам нужны месяцы, а может быть и год.