Первый из них, сначала пытался просто протиснуться мимо сцепившихся врагов, очевидно не сомневаясь в результате. Но осознав, что все пошло не так, резко отступил и попытался ткнуть в незащищенный бок уже Дольфа, оставшегося временно без щита. Казалось полуметровый наконечник копья, поставит печальную точку в судьбе воина, но не тут-то было.

Человек, не потративший за последние пятнадцать лет ни дня хоть на что-то не связанное с убийством себе подобных, и тут не подвел. Звонким ударом с подшагом, практически волоча за собой вцепившегося врага, он отвел и оставил наконечник за спиной, а потом слитно, практически в одно движение, каким-то даже элегантным скользящим взмахом шаркнул мечом по короткому древку вражеского копья. Игорь не рассмотрел, как второй противник его телохранителя отшатнулся, разбрасывая обрубки пальцев и выплескивающуюся в такт ударам сердца кровь из запястья, висящего практически только на одном куске кожи. В это время землянину было чем заняться и помимо удовлетворения неоправданного, в этой ситуации, любопытства.

* * *

Первой внятной мыслью стала догадка, что нападение было пусть впопыхах, но спланированным. Атакующие в лоб каменные выдры еще только наскакивали на его постоянного телохранителя, как предупрежденный скрипом калитки мимо которой они только что прошли, Игорь, во всех подробностях успел рассмотреть, как из нее вываливаются шесть разновозрастных мужчин. Не менее разномастно вооруженных, но в похожих овечьих жилетках мехом внутрь и коротких кожаных сапогах с практически одинаковыми аппликациями, они напоминали членов одной семьи и надо заметить не глупой.

Шедшие последними два тяжеловооруженных щитоносца из отряда Игоря синхронно сместились и перекрыли плечом к плечу узкий проход, а один из двух копейщиков, шедший лишь чуть позади землянина, пристроился за ними вторым рядом, готовый двухметровым копьем удивить самых смелых или дурных, еще до того, как они успеют сблизиться. Но таких, как оказалось, не было. Точнее почти не было.

Сгрудившись на расстоянии метра в три-четыре от обороняющихся, они только выкрикивали оскорбления на ломанном фриза, угрожающе трясли копьями и дубинками, но сближаться не спешили. Даже когда самый молодой из горцев, особенно остро визжавший что-то непонятное, попытался подойти поближе и все-таки врезать чем-то похожим на тяпку, он получил сначала смачный подзатыльник от пожилого мужика в первом ряду, а потом был за ухо отправлен в конец их, если можно так сказать, строя. Там недоросль принялся тереть пострадавшие части тела и бухтеть что-то негромкое и уже явно не о захватчиках. Догадку подтвердил факт, что почти сразу же он отхватил по второму уху теперь, скорее всего, от старшего брата, и только после этого окончательно заткнулся. Пат! (83)

(83) Пат (фр. pat, итал. patta) - положение в шахматной партии, при котором сторона, имеющая право хода, не может им воспользоваться.

Забавно, что все это произошло под едкие ухмылки, а иногда даже вполне откровенный смех, как фризского арьергарда, так и нападающих. И это не смотря на царящее в ожидании схватки напряжение. Будь у экс-журналиста чуть больше времени и более философское настроение, он мог бы сделать далеко идущие выводы об ином отношении к жизни-смерти в эти простые времена. Но интуиция у парня продолжала работать, поэтому стоило в его голове мелькнуть лихорадочному предположению о том, что не обязательно же эти шестеро болваны или трусы, как он испуганно вскинул лицо вверх, и встретился взглядом с очередным, явно очень довольным собой, горцем. Судя по сияющей роже, вполне можно было предположить - он очень гордится тем, что собирался сейчас сделает.

Парапет каменного забора справа, почти на полтора метра возвышался над попавшими в засаду, как нельзя лучше подходил, чтобы забросать их булыжниками или копьями. Насмешливо подмигнув немного испуганному и чуток обалдевшему чужаку, наглец на секунду отвел взгляд, потянувшись одной рукой, очевидно, именно за каким-нибудь дротиком или его заменой, и в тот же момент получил куда-то под ключицу арбалетный болт. При ужасной мощности самострела, предназначенного пробивать любую местную броню, выстрел с такого расстояния можно было бы назвать «в упор», и было удивительно, что даже «легкий пехотный» заряд, не пробил тело навылет.

Еще спустя мгновение, горец перестал хвататься за едва видимый хвостовик раздирающего грудь снаряда, и по-прежнему пытаясь осуждающе заглянуть своему убийце в глаза, свалился на ту же сторону, с который и появился.

Стукнув в плечо копейщика, идущего между ним и Дольф, он ткнул пальцев вверх, подсказав самое опасное сейчас направление, и зацепив тетиву за крюк «самсонового пояса» вступил в стремя арбалета, позволил себе отвлечься от схватки.

«А нас-то за что, блин…» - зло подумал Игорь, взводя оружие в сопровождении абсолютно иррационального чувства вины.

Следующий метатель успел выпрямиться с камнем весом как минимум килограмм в пятнадцать, но получив два укола в левую щиколотку, выпустил снаряд из рук, и чуть было не добился успеха, с криком ужаса рухнув вслед за ним. Раздавить Игоря не дал копейщик, оттолкнув его в самый последний момент. Раньше воин просто не смог дотянуться до более «убойных» мест, но внизу, ему уже ничего не мешало, и небрежный удар подтоком (84) в затылок, заставил раненного резко замолчать.

(84) Подток – чаще всего острый металлический конус на обратной (нижней) стороне древкового оружия, который мог использоваться для нанесения ударов; иногда назывался «втоком», так как служил для втыкания в грунт, если необходимо было временно освободить руки.

Следующий молодой парень, взгромоздившийся на парапет, получил от все еще ошеломленно сидящего под противоположной стеной Игоря болт в живот, практически «не прицельно» - от бедра, - и на этом желающие закончились. По крайней мере, с этой стороны.

* * *

Пока решался вопрос с метателями, Дольф успел зарубить еще одного из нападавших, и ранить как минимум двух, отделавшись лишь парой новых зарубок на щите. Оставшиеся спереди семеро мужчин, от такого сюрприза напрочь растеряли энтузиазм и желание биться, но надо отдать им должное – не сбежали.