– Может и сильный, однако должен будет умереть. Какая ирония.

– Заткнись, Рубио!

Ноги подкосились. Тейт оступился, ударившись локтем о стену. Стук получился глухим, но он все равно мог выдать юношу. Наступило молчание, и Тейт спешно поднял суетившегося под ногами кота, подкинув животное ближе к проему открытой двери. Кот возмущенно мяукнул, с неохотой проходя в комнату, давая Тейту время. Юноша тихо выскочил на улицу.

***

Миновало три дня, прошедшие в съедавшей печали и злости. Он избегал Вайолет, он избегал всех людей. Стараясь обдумать услышанное, ему становилось только противнее. Хотелось избить кого-нибудь, чтобы выплеснуть гнев. Он не знал, как реагировать на информацию. Как теперь действовать? Зная эту часть правды, Тейт наконец-то понял, почему Вайолет так уклончиво комментировала его возвращение домой, почему она порой с горечью в голосе спрашивала его, не скучает ли он по родным. Теперь Тейту казалось, что и на тему отношений она говорила с таким раздражением и пренебрежением не из-за истории с матерью, но из-за его собственной судьбы. Он должен будет умереть на рассвете собственной жизни, пускай даже эта прежняя жизнь и не доставляла удовольствия…

Поэтому Тейт был крайне рад, когда Вайолет вывела его на первую после ранения тренировку на опушку перелеска. Наконец-то весь гнев можно будет сжечь вместе с калориями. Вечерело, и темные тучи двигались по сумеречному небу с запада, перегоняя воронов, что кричали, пролетая над верхушками деревьев.

Тейт сосредоточенно отражал каждый выпад Вайолет. Звенела сталь, и глухим эхом звучали удары. Девушка знала, чувствовала, что что-то не так, но оставалось всего два дня до пророчества, и она изо всех сил пыталась подавить голос сердца. Тучи передвигались со стремительной скоростью, и вскоре о плоские листья папоротника забарабанили первые капли. Но даже тогда Тейт не придал значения погодным условиям. Вайолет опустила меч.

– Ладно, что не так?

– Ты о чем? – простодушно играл роль тот, вставая в позу. Вайолет хмурилась.

– Ты изменился. Что-то произошло, но я –

– Мы здесь для болтовни или для тренировки? – прервал юноша, нанося горизонтальный удар слева. Вайолет отразила, продолжая неотрывно следить за лицом юноши. Его поведение и резкие ответы больно и непривычно для нее давили в груди.

– Дождь начинается, - спокойно произнесла та. – Нам лучше уйти.

Но Тейт лишь холодно моргнул.

– Нет уж, давай продолжать, - два резких удара слева, затем замах и выпад правой ноги, прямой удар в грудину: Вайолет выполнила сбив наружу. От обиды и непонимания она впервые теряла контроль над собой в бою – реакции были куда более заторможенными. От туч быстро стемнело, и холодные капли сильнее забили по голове и плечам, звеня о лезвия мечей. Один за другим оглушали удары. Тейт напирал, не сбавляя темпа, и Вайолет вновь почувствовала испуг. Не за себя, а за юношу. Пытаясь отражать удары и искать в его взгляде прежнего знакомого, Вайолет оступилась, упав на землю. Тейт плотно сжал челюсти, подавая руку. Шуршал мокнувший подол платья. Тейт со злостью откинул меч, со звоном упавший в траву.

– В чем твоя проблема? – не выдержала Вайолет, стараясь перекричать шум начавшегося ливня.

– Моя проблема? – лицо Тейта вытянулось. Намокшие кудри липли ко лбу. Дождь застилал лицо, и Вайолет щурилась.

– Скажи мне, что произошло, и мы решим проблему, - пыталась девушка. Холодная вода пропитывала одежду, и платье мокло под овечьей жилеткой. Тейт втянул воздух, хватаясь за голову.

– Ты знала, что меня ранят, да?

Вайолет растерянно приоткрыла рот. Ливень бил по щекам, и с губ стекали капли. Меж бровей непроизвольно появлялись морщинки.

– Так было нужно…

– Кому нужно? – выкрикивал Тейт. – Вайолет, для кого так было нужно?!

– Ты не понимаешь всей ситуации…

Тейт издал нервный смешок. Под его подошвами в пожухлых листьях хлюпала вода.

– Как не понимаю того, что мне, оказывается, суждено умереть? Или что мой предок – сам король Артур? Или то, что вы скрыли все это от меня? – Тейт выдохнул. Вайолет сжалась, сама не понимая, от дождя ли или от обиды и испуга. И в застилавшей пелене глаза юноши сверкали от влаги, словно он был на грани истерики от хлынувших эмоций. Поняв, когда и каким именно образом он узнал, Вайолет закусила губу.

– Тейт, мне жаль, что все получилось именно так, но –

– Я верил тебе! – истошно выкрикнул Тейт; шум ливня оглушал, как оглушили и его слова. – Я доверился тебе! Доверил свою жизнь! А ты скрыла самый важный пункт этого чертового договора! – ливень становился сильнее, и Вайолет чувствовала, как больно Тейту. Ее трясло. – А как же все ваши «Отпустим тебя, когда поможешь»?! Все вранье!

– Остался бы ты, узнай о том, что тебя ждет? – трясло уже не от досады, а от злости.
– Подумай сам, стал бы ты помогать, знай чем все закончится? – рукоятка меча стала ледяной. Вайолет давилась дождевой водой, из-за чего речь прерывалась.

Тейт дернулся, в бессилии и обиде опуская руки; хлопок о бедра заглушился дождем. Вода смешалась со слезами, лилась с волос и свитера, мешая обзору. Юноша откинул волосы, нервно вдыхая.

– А знаешь, ты права. Я бы не остался. Ведь так не поступают друзья, - с пренебрежением бросил последнее слово тот. Вайолет раскрыла рот. – Да, Вайолет, мы же просто друзья? – Тейт сжал мокрые кудри. – Боже, ты… ты так зациклена на всей этой чуши с предрешенностью судьбы, что бежишь от любой возможности на счастливую жизнь! – Тейт не мог остановить словесный поток. Казалось, было просто необходимо высказать все, что накопилось. Тейт развел руки. – Я ухожу.