Девушка смерила своего друга презрительным взглядом.

– Не будь ребенком! Мир не делится на плохое и хорошее!
– оттолкнув Гуппа, она побежала к истекающему кровью Фолу.

Гуппер некоторое время смотрел ей в спину. Обида, смешанная со страхом, вскипала в нем, побуждая бросить девушку на растерзания этим чудовищам, а самому убежать как можно дальше. Но ужас одиночества, поджидающего его в этом кошмарном мире, без надежды на возвращение в родное Селение, к вкусным пирогам и мягкой перине, оказался гораздо сильнее. Парень и опомниться не успел, как ноги понесли его вслед за раздражающе яркой копной Энни.

Фол стоял на коленях, тяжело дыша и пошатываясь. Из глубокой раны, рассекающей грудь, лилась кровь. Зеленые глаза бессмысленно смотрели перед собой.

– Фол!
– вскрикнула Фиалка, подбегая к кентавру.
– Как ты?

Близорукий кентавр повернулся на звук её голоса и прищурился.

– Это ты, маленькая карла?
– прохрипел он.
– Ты в порядке? Где твой друг?

– Он тут, - быстро ответила девушка.
– С нами всё в порядке. Просто пара царапин. Давай мы тебе поможем.

Из зеленых глаз Фола покатились крупные слезы.

– Из-за меня...
– всхлипнул он, не в силах сдержать рвущиеся наружу рыдания.
– Маленькие карлы пострадали из-за меня... Маленькие. Беззащитные...

Он заревел, словно младенец, впервые вдохнувший воздух этого мира. Крупные, словно ягоды клубники, слезы градом лились по его лицу, срываясь с кончика подбородка и падая в растекающуюся лужу крови.

==========

Фиалка с ужасом смотрела на зияющую рану на груди у кентавра. Сквозь рассеченную плоть проглядывали ребра, скрывающие большое, бешено колотящееся сердце.

Гуппер с опаской приблизился к замершей парочке. Голос в его голове шептал, что не стоит доверять никому из фэйри, что все они хотят лишь навредить людям. Сопротивляться этому голосу было непросто. Но оставить Энни он тоже не мог. Подойдя к девушке, он тихо спросил:

– Он выживет?

Фиалка встрепенулась.

– Надо остановить кровь, - она осмотрелась в поисках достаточно большой тряпки.
– Фол! Ты меня слышишь?

Кентавр, продолжая глухо рыдать, утвердительно кивнул головой.

– Нужно перевязать тебе рану.

– Оставьте меня, - рыдал гнедой кентавр.
– Я заслужил смерть!

Энни нахмурилась и залепила плаксе звонкую пощечину.

– Мы тебе жизнью обязаны, - ее голос звучал неожиданно властно.
– Так что перестань ныть и позволь вернуть тебе долг!

Фол громко всхлипнул, вытер рукой заплаканные глаза и достал из-за пояса небольшой сверток сухих листьев.

– Вот... замажь этим, маленькая, добрая карла.

Гуппер подошел поближе, заглядывая девушке через плечо. В свертке оказался комок грязи, сильно пахнущей чем-то кисло-сладким.

– Сними с него куртку, - скомандовала Энни, зачерпывая горсть мази.

Гупп пытался было возмутиться, но не терпящий возражений взгляд серых глаз пресек все возражения, и парню ничего не оставалось, кроме как подчиниться.

Осторожно обойдя плачущего Фола, Гупп уцепился за край куртки и потянул, пытаясь стащить её с кентавра. Кентавр не сопротивлялся. Даже наоборот, он помог снять сначала мешковатую куртку, а затем и серый хлопковый кафтан.

Девушка, встав на цыпочки, принялась втирать пахучую грязь в кровоточащую рану.

– Порви это на длинные полоски, - она указала свободной рукой на окровавленный кафтан.

Покорно распарывая пропитанную кровью кофту, Гупп с удивлением понял, что заниматься таким ему не впервой. Он не мог вспомнить, когда ему уже приходилось заниматься чем-то подобным, но руки знали, что надо делать.

Разорвав кафтан на длинные полоски, Гуппер помог девушке перевязать, измазанного кровью и странной грязью Фола. Кентавр уже перестал плакать и усердно помогал ребятам.