У кабины водителя было так шумно, что сразу же начинала болеть голова, зато в задней части салона стояла гробовая тишина. Они с Малфоем устроились посередине, но он все равно время от времени потирал правый висок.

Это было не лучшее время для расспросов, впрочем, как обычно.

– Малфой, почему мы возвращаемся обратно?

Он начал заводиться. Это было видно по тому, как он застыл, как слегка отстранился, наклонил голову. Будто человек, у которого выдался тяжелый день, только что выяснил, что кофе закончился, любимая ручка потерялась, или что на пути к такому желанному дому образовалась огромная пробка. Злой, расстроенный и смирившийся с судьбой – ведь и так уже ясно, что этот день может привести к чему угодно, только не к чему-то хорошему.

– Я расскажу тебе позже.

– В отеле?

– Когда мы приедем в Англию.

– Я не…

– Я тогда тебе всё расскажу.

– Я не хочу ждать, чтобы выяснить, почему ты вытащил нас оттуда, причем так срочно, когда я…

– Грейнджер, просто… не усложняй это, ладно? Не надо.

– Что случилось? – она выжидающе смотрела на него, но он ее проигнорировал. – Малфой, просто…

– Я уже сказал, что не расскажу тебе ничего, пока мы не вернемся в Англию, так что оставь эту тему, – яростно прошипел он, теряя остатки самообладания.

– Я не понимаю, – нахмурившись и сжав губы, она покачала головой.

Он вздохнул и потер висок сильнее.

– Поймешь… может быть. Может и нет, но что-то прояснить ты сможешь…

Гермиона прижала руки к голове, словно пытаясь отгородиться ото всей этой неразберихи.

– О чем ты говоришь, Малфой? Господи, просто скажи мне! Я…

– Мы закрыли вопрос, – рявкнул он.

– Да мне плевать! Я не собираюсь прекращать… – его челюсть сжалась, а эта дурацкая вена на виске снова проявилась. Малфой тоже не собирался уступать.

Проблема двух упрямых людей. Их проблема. Разозлившись, Гермиона решила не продолжать этот спор.

– А знаешь, что? Я даже находиться рядом с тобой сейчас не желаю. Я встаю, – она убрала от него ноги и поднялась, схватившись за сиденье и делая шаг между креслами, чтобы проскользнуть в проход. – Собираюсь поменяться местами вон с тем милым мужчиной в потной рубашке, чтобы он отдохнул…

– Грейнджер, сядь.

– Он стоит уже почти два часа, так что…

– Грейнджер…

– …действительно стоит сесть…

Он схватил ее за ногу чуть выше колена, и ей пришлось подавить смешок – стало щекотно. Малфой смотрел на нее, а она молчала, сверля его взглядом в ответ.

– Не ставь меня в неудобное положение, – прорычал он.

– В неудобное положение? Тебя? – она попыталась его обойти, но он еще сильнее впился ей в ногу.

– Ты устраиваешь истерику, как ребенок. Сядь и веди себя нормально. Злишься? А я в бешенстве. Повзрослей уже.

Гермиона презрительно ухмыльнулась, схватила его за запястье и попыталась освободиться из захвата.

– Малфой, не трогай меня.

– Хммм. Обычно ты на это не жалуешься.

Она ошеломленно уставилась на него, на его губах играла прежняя знакомая усмешка. Гермиона приоткрыла рот от потрясения. От того, что он упомянул об этом и вот так использовал против нее.

– Пошел ты к черту! – выдохнула она, толкнула его в плечо, ударила по голени, стукнула по руке и сбросила его ладонь со своей ноги.

Малфой попытался схватить ее, но Гермиона метнулась в сторону и двинулась в заднюю часть салона, протискиваясь сквозь людей. Учитывая движение автобуса, ее собственную неуклюжесть и то, что она не слишком обращала внимание на окружающих, спотыкалась Гермиона постоянно. И хорошо, что вокруг было много народу, – это уберегло ее от падения.

В самом конце автобуса в грязной от пота рубашке стоял человек с гадливым выражением на лице. Все вокруг отстранились, и Гермиона смогла учуять исходившую от него вонь еще прежде, чем разглядела его за спинами других попутчиков.

Она бы предпочла и вовсе не смотреть в ту сторону, но честно говоря, повернуться спиной не решилась. Поэтому вцепилась в поручень, пытаясь как можно небрежнее сморщить нос, и уставилась в заднее стекло. Неприятный пассажир сверлил ее взглядом, от чего по коже пробирал мороз.

Малфоя она почувствовала еще до того, как поняла, что это он. И очень удивилась, что смогла не только что-то унюхать, но и идентифицировать его запах. Но ей нравился аромат мыла в их хостеле, а он все еще пах им.

Малфой ничего не сказал, но встал так близко, что Гермиона могла поклясться: стоит ей качнуться назад, и она коснется его рубашки. Он был горячим, от него исходило больше тепла, чем ей сейчас хотелось… в особенности от него. Было бы хуже, окажись это незнакомец, но ведь она все еще злилась на Малфоя и с трудом удержалась от того, чтобы не наступить каблуком ему на ногу.