Они дошли до широкой улицы и остановились на углу.

– Наёмный экипаж всегда легко найти на главной магистрали, – продолжала говорить доктор Гибсон. – Вот как раз и он, – она резко подняла руку в воздух. – Кэб всегда быстро носится, поэтому осторожнее, не попадите под колёса, когда он подъедет к бордюру. Когда экипаж остановится, нам нужно будет залезть внутрь самим и быстро. Лошади, запряжённые в наёмный кэб, как правило, вздрагивают и дёргаются, поэтому постарайтесь не свалиться с подножки, пока забираетесь внутрь.

С сильно бьющимся сердцем Хелен напряжённо кивнула, а в это время перед ними резко затормозил двухколёсный экипаж. Когда створчатые двери открылись, Доктор Гибсон залезла первая, ныряя под вожжи.

С мрачным упорством Хелен последовала за ней, вцепившись, в качестве опоры, в овальный навес от брызг, над колесом. Узкая подножка была скользкой от грязи. А что ещё хуже, тяжёлый турнюр угрожал опрокинуть её назад. Каким-то образом она умудрилась сохранить равновесие и неуклюже запрыгнула внутрь.

– Молодец, – похвалила доктор Гибсон. Когда Хелен потянулась закрыть двери, врач остановила её. – Кучер закроет их с помощью рычага. – Она прокричала извозчику их пункт назначения через люк в крыше, а потом ткнула тростью в газету, которая упала из отверстия сверху. Дверь закрылась, экипаж дёрнулся вперёд, и покатился по улице, быстро набирая скорость.

В то время как обычные люди постоянно пользовались наёмными кэбами, женщины положения Хелен никогда этого не делали. Сама по себе поездка была пугающей, но вместе с тем бодрящей. Она едва верила, что всё происходит на самом деле. Экипаж мчался с бешеной скоростью, продираясь сквозь массу карет, телег, омнибусов и животных, которые наводняли главную улицу, покачиваясь и подпрыгивая, кэб едва не задевал уличные фонари, остановившиеся кареты и медленно передвигающихся пешеходов.

– Когда настанет время сходить, я просуну плату кучеру через отверстие в крыше, и он откроет двери при помощи рычага. Будьте осторожны, выпрыгивая наружу, не зацепитесь шляпкой за нависающие сверху вожжи, – сказала доктор Гибсон Хелен.

Экипаж подпрыгнул, резко остановившись. Доктор Гибсон протянула деньги и ткнула Хелен в бок, когда двери открылись. Мобилизовав усилия, она выкарабкалась наружу и ступила на подножку. Ей пришлось развернуть бёдра, чтобы вытащить из кареты турнюр. Скорее благодаря удаче, нежели мастерству, она соскочила на твёрдую поверхность, не упав при этом лицом вперёд и не потеряв шляпку. Турнюр подпрыгнул вместе с ней, когда она приземлилась, из-за чего её качнуло. Сразу за Хелен доктор Гибсон опустилась на землю с грацией атлета.

– Вы с такой лёгкостью это делаете, – сказала Хелен.

– Всё дело в практике, – ответила доктор, поправляя шляпку. – И к тому же у моего платья нет турнюра. Теперь, помните о правилах, – и они отправились в путь.

Окружающая местность сильно отличалась от других частей Лондона, которые видела Хелен. Даже небо выглядело иначе, цвет и текстура напоминали старые кухонные тряпки. Здесь находились только несколько магазинчиков, все с затемнёнными окнами и обветшалыми вывесками. Ряды обычных доходных домов, предназначенных для обеспечения жильём нуждающихся, казались непригодными для обитания. Люди, наводнявшие улицы, спорили, ругались, выпивали и дрались. Другие, словно измождённые приведения, сидели на ступенях, бордюрах или занимали дверные проёмы, их лица были нездорово-бледными, а глаза опухшими.

Какой бы грязной не была главная дорога, где лежали слои отбросов и расплющенные под колёсами предметы, она не шла ни в какое сравнение с переулками, отходившими от неё, где земля поблёскивала от чёрных ручьёв, бежавших по ней, и застойных луж с гниющей жидкостью. Краем глаза заметив тушу умершего животного и отхожее место без двери, по спине Хелен пробежала дрожь, и она застыла. И в этих местах жили люди. Ели, пили, работали и спали здесь. Как они выживали? Она держалась ближе к доктору Гибсон, которая выглядела сдержанной и безучастной к убожеству вокруг неё.

В воздухе витала поразительная вонь, которую было невозможно избежать. Каждые несколько ярдов сильные испарения, органические и гниющие, изменялись и превращались в ещё более отвратительный запах, чем предыдущий. Когда девушки прошли мимо особенно зловонного переулка, вездесущий смрад, казалось, проник через нос прямо в желудок Хелен. Её замутило.

– Дышите через рот, – подсказала доктор Гибсон, ускоряя шаг. – Всё пройдёт.

К счастью, тошнота отступила, но голова немного кружилась, будто при отравлении, во рту был привкус карандашного грифеля. Они свернули за угол и упёрлись в большое кирпичное здание с высокими чугунными воротами и оградой, с заострёнными пиками, вокруг.

– Это и есть приют, – сказала доктор Гибсон.

– Напоминает тюрьму.

– Я видела и хуже. По крайней мере, территория довольно чистая.

Они прошли вниз по улице к приотворённым воротам, миновали их на пути к входу. Врач уверенно дёрнула за дверной колокольчик, и женщины услышали звон от него где-то внутри здания.

После того, как прошла целая минута, доктор потянулась к нему опять, но в это время дверь открылась.

Перед ними возникла крупная, тяжеловесная женщина, фигурой напоминающая прямоугольник. Она выглядела невероятно усталой, будто не спала годами, кожа на её лице обвисла.