Брэкс: Фуу, отвратительно. Эта штука мерзкая на вкус. «Веджемайт» рулит (прим.пер. Веджемайт — Густая паста тёмно-коричневого цвета на основе дрожжевого экстракта, национальное блюдо Австралии).

Я: Фуу.

Как я могла шутить и притворяться, что пребываю в нормальном состоянии, когда ничего не чувствовала.

Брэкс: Так... как ты себя чувствуешь?

Я: Нормально.

Брэкс: Просто нормально?

Я: Все еще опустошенной.

Брэкс: Что нужно сделать, чтобы ты вновь ощутила себя цельной?

Я: В этом вся и проблем. Я не думаю, что это можно как-то исправить.

Брэкс: Так не похоже на Тесси, которую я знаю.

Я: Ты никогда не знал меня на самом деле.

Я: Прости меня. Это было грубо.

Брэкс: Нет, я понимаю. Я не знал. Не совсем. Но только, потому что ты не говорила со мной. Ты обрушила это на меня, а я повел себя как придурок.

Я: Это была моя вина. Я никогда не знала, чего на самом деле хотела.

Брэкс: А теперь ты знаешь. Ты хочешь того мужчину, к которому сбежала в другую часть мира, чтобы только увидеть его.

Я: Думала, что так.

Брэкс: Ты вновь захочешь.

Я прекратила набирать сообщение, ожидая, что распустится надежда на то, что Брэкс был прав. Что эта холодная пустота вновь скоро заполнится светом и любовью, но этого не произошло. Я оглядела спальню Кью и внезапно ощутила переполняющее желание покинуть комнату.

Я больше не могла оставаться здесь. Я больше не могла быть такой больной.

Я: Если бы я сказала, что собираюсь вернуться в Австралию, чтобы ты на это ответил?

Брэкс: Я бы сказал, что у тебя всегда есть место где спать, и мы с Бьянкой поможем тебе во всем, в чем будет нужно.

Я улыбнулась. У меня совершенно не было намерения встревать в их новые любовные отношения. Никто не хотел, чтобы его бывшая девушка спала на диване. Я могла бы пойти куда-то еще, без разницы куда. Мне было наплевать.

Сюзетт появилась в комнате, направляясь к кровати. Она несла тарелку с горячим бутербродом с лососем и немного охлажденного чая.

— Ланч. Надеюсь, ты проголодалась. — Ее глаза опустились к мигающему сообщению от Брэкса. Она замерла, пробегая взглядом по тексту.

Женщина покачала головой, награждая меня уничтожающим взглядом, в котором читалось обвинение в предательстве.

— Ты так легко опускаешь руки?

— Это не то, что ты думаешь, Сюзетт.

Она резко поставила тарелку на кровать.

— Что ты имеешь в виду под «это не то, что я думаю»? Вот тут же все черным по белому написано. — Она яростно постучала пальцем по экрану. — Ты намереваешься уйти! После всего. После всего, Тесс. Ты намереваешься покинуть нас! — Она тяжело дышала, явственно стараясь взять свой гнев под контроль. — Я понимаю. На самом деле понимаю. У меня заняло не один год, чтобы пережить то, что произошло со мной, и я прекрасно понимаю, что тебе необходимо больше времени. Но тебе нужно находиться среди людей, которые тебя любят.

Я опустила голову.

— Время не поможет. Что-то случилось со мной. Я никогда не смогу быть свободной, пока не позволю себя страдать за все то, что совершила. А если я позволю себе страдать, не смогу пережить всех воспоминаний. Если бы ты только знала, что я совершила Сюзетт... — Мой голос опустился на октаву и в первый раз за много дней груз вины старался проникнуть в мою башню.

Я запаниковала, стараясь стремительно заполнить брешь, оборачивая ее еще большим количеством цепей.

Страх от того, что совершила, с каждым часом все увеличивался, заключая меня в ловушку моего разума.

Сюзетт замолчала.

— Что они сделали с тобой? Отчего ты испытываешь такой страх?

— Речь о том, что я делала с другими, с чем не смогу жить. — Я вновь вернулась к состоянию опустошения, к счастью, полностью свободная от чувства вины.

— Не уходи, Тесс. Останься. Кью снедаем страданиями. Он любит тебя, а ты даже больше не можешь пересилить себя, чтобы прикоснуться к нему. — Она замолчала, смахивая слезинку. — Останься ради него.