– В трансе гуляешь, что ли?
– подозрительно спросил Арс.

– С оракулами это случается, - с пониманием и сочувствием кивнула Эньюэ.
– Я тоже попробовала разок. Легла в транс, очнулась после, смотрю - подо мной снега... Что это? А это, как потом выяснилось, я в своем аэробиле в бессознательном состоянии летала над облаками... Больше не пробовала... Расхотелось что-то мне заниматься ясновиденьем. Особенно, когда еще каждый день - Круг.

– Действительно, - согласилась Касс.
– Я сидела в своей комнате, думала... И вдруг - вы... Кентавр какой-то... Значит, вы с ним развлекаетесь?

– Ему все равно не жить, - рассудительно ответила Эньюэ.

Касс посмотрела на Горна. Тот не подавал виду, что знаком с ней. И глазом не моргнув на последнее высказывание мучительницы, кентавр, судя по его внешнему виду, просто тихо радовался внезапной передышке. Облизывал губы, оттирал, сколько мог грязными ручищами, глаза и лоб, поминутно всхрапывал, отдыхал.

И ведь все знали... Совсем рядом, стоит только пройти через двор, и сразу... Залы, бассейны, цветы, фонтаны дворца, чисто промытая зелень, яркая мозаика полов и стен, музыка балов и приемов, блестящие наряды, благоухающие тела, глубокомысленные беседы... Амброзия бессмертия... Совсем рядом...

У кого-то заверещал карманный виз. Ах, это у Арса, затем у Эньюэ... Наконец, ее собственный: муза по событиям собирала всех в Эдем.

– Опять этот противный Круг!
– капризно заныла Эньюэ.
– Как жаль!

– Перестань, - лениво сказал Арс.
– Все равно же не отвертишься. Это только Лон умудряется отсиживаться в своей комнате. Как будто, остальные не устают от ночных полетов.

– Да нет, дело совсем не в усталости, - будто извинялась, пробормотала Касс.
– Просто для сильных оракулов повышенные концентрации чужих полей очень опасны. Слишком мощное влияние общей ауры на отдельную...

– Что-то ты такое умное сказала, что я ничего не поняла.
– Эньюэ пожала плечами.
– Я вот как-то участвовала в групповом трансе...

– Ладно, пошли.
– Арс ухмыльнулся.
– По дороге расскажешь про групповой транс.

Эньюэ бросила на Горна последний, полный сожаления взгляд... Они двинулись к Эдему все втроем: Касс, Эньюэ и Арс, неторопливо вливаясь в нестройные цепочки тянувшихся туда же участников предстоявшего Круга...

По дороге Эньюэ, не замолкая ни на миг, трещала: "И вот как-то раз я чувствую - взлетаю, а пропускная программа требует образец голоса, а у меня вдруг голос пропал. Тогда я включаю виз"...

"Да, я спасу его, - поняла Касс.
– Не означает это никакого ни в чем участия. И не из чувства обязанности. Спасу несчастное существо, потому что не желаю, чтобы его терзали Эньюэ с Арсом, вот и все. Что делал или чего не делал кентавр - это его собственная карма. Я отвечаю за свою."

Сомнения моментально улеглись, сформировавшись в четкий план.

Пришло решение. Ясное, простое, легко выполнимое. Касс остановилась, невразумительно промямлила какое-то извинение, отстала сначала от этих двоих, затем повернула назад, в свою комнату... Лон, намаявшись за ночь, спал крепко. Она поцеловала его на прощанье. Попала куда-то в затылок: поэт лежал, обхватив руками голову.

Затем, когда Круг вобрал в себя всех, когда ворота Эдема плавно съехались вместе...

Сколько времени заняло это путешествие на одном дыхании: кратчайший путь бегом через дворец, площадку до ворот, площадь, короткий полет на аэробиле... Мгновенный спуск авральной лестницы, мгновенный подъем Горна... И бегство... Пока все заняты в Круге... Пока никто из своих ничего не понял... Пока спит Лон...

Время мчалось еще стремительнее аэробиля. Мгновенья отсчитывались не пульсацией электронов на календаре - гулкими ударами собственного сердца.

У самого защитного поля Касс обеспокоенно подумала: вдруг не выйдет. Нет, она не желала отступать. К тому же отступать все равно было поздно: вот-вот пропускная программа потребует образец голоса. Что-то такое полезное сообщила Эньюэ... Вспомнила! Включив виз на полную громкость, Касс набрала номер Лона. Она рассчитала точно: оракул пробудился вовремя. Голос поэта раздался точь в точь, в нужный момент: - Да.
– рявкнул Лон: - Это я.

Он заворочался и с хрустом потянулся, не обращая внимания на Горна, копошившегося в глубине аэробиля.

– Ну вот, - тихо сказала Касс.

Ловушка уже выпустила ее. Они с Горном были вне защитного поля.

– Я хотела узнать, как ты.

– Блеск!

Во всяком случае, Лон ничему не удивлялся.
– Спал сном младенца. Безмятежно спал. Спал безмятежным сном.

Оракул помотал головой.
– А можно, и в стихах: Сплю безмятежными снами...

Поэт еще раз помотал головой, потом быстро несколько раз крутанул головой справа налево. Горна он так и не заметил. Громко, чтобы окончательно проснуться, сделал "Бр-р-р". Еще несколько раз крутанул головой слева направо. С удовольствием потянулся.