Стоит признаться, что Катарину тошнило от самой себя. Но... но гражданская война, безвластие и хаос - всего этого можно избежать лишь одним способом: принц должен заговорить. Точка. Иначе он не взойдет на престол. И тогда власть придется брать Гару. Открывать тайну Ордена Белаторов и постоянно давить заговоры.

Возвращаясь к себе, Катти услышала невнятную возню и женский испуганный вскрик. Сжав в кулаке семечко, ван Ретт подкралась к темному алькову и резко сорвала закрывающий его гобелен. После чего расслабилась и сложила руки на груди:

– Еще жениться не успел, а уже налево пошел.

– Полагаю, фраза «Это не то, о чем ты подумала!» не зазвучит?
– хмыкнул Гар и заботливо поправил веревки на спеленутом теле незнакомой Катарине девицы.

А незнакомая девица имела на голове прекрасный, сияющий венец невесты-избранницы.

– Поймали истинную целительницу?

Альтгар тяжело вздохнул:

– А теперь начинается эпоха «я же говорила». Она вообще не владеет магией.

Восьмая гневно замычала. Она вращала глазами, раздувала ноздри и выглядела крайне непрезентабельно.

– И как же ты это проверил?

– Убедил ее сотрудничать, потом порезал кисть, - Гар показал ранку, - и попросил ее залечить. А она не смогла. И через минуту в нее будто дорф вселился - она бросилась на меня с криком «Верни мою магию».

– А я поговорила с настоящей целительницей. Она видит свою жизнь в Степи. Но, вероятнее всего, проникнувшись сегодняшним разговором, Боудира предпочтет исцелить принца.

Альтгар почесал кончик носа и задумчиво произнес:

– Я бы не стал бросать это все на самотек. Что ты ей пообещала?

– Выдать замуж по закону королевской опеки. А если до церемонии Венца Лиаду заговорит, то она уедет. Как и хотела.

– Ее ждет там отвратная жизнь.

– Ты ее не переубедишь, - покачала головой Катарина.
– Что ты делаешь?

– Ничего такого, - лукаво улыбнулся белатор.

И, сделав последний шаг, он поймал Катти в объятия.

– Вы задержаны, мэдчен. И за свою свободу вам необходимо заплатить.

– Гар, здесь Восьмая.

– Уже нет.
– Белатор прищелкнул пальцами, и девушка исчезла.
– Так что с оплатой?

Чуть покраснев, Катти осторожно прижалась к губам любимого. Немного осмелела и закинула ему на шею руки. Вплела в волосы пальцы и прикрыла глаза.

Это стало последней каплей. Гар подхватил ее под попку и поднял в воздух. Катти, жарко покраснев, обхватила его талию ногами и зажмурилась.

– Здесь нечего стесняться, - прошептал Альтгар.

Он терзал ее губы, оставлял жгучие поцелуи на шее и ключицах и пытался расстегнуть пуговички на блузке.

– Да кто только делает их такими мелкими!
– разозлился наконец.

И только тут понял, что пуговички тут же застегиваются обратно. Посмотрев на лоб возлюбленной, он тяжело вздохнул - венец нехорошо светился и намекал на то, что вот-вот ударит развратника чем-нибудь неприятным.

– Кажется, нам придется прерваться. Твой венец явно против моих действий.

Катти приглушенно рассмеялась и, соскользнув на пол, спрятала глаза:

– Пора спать.

– Да. Сны сегодня будут яркими, - усмехнулся Альтгар и захохотал, получив острым локотком в бок.

Вернувшись к себе, ван Ретт убрала спи-цветы и легла рядом с Мадди. Ей было о чем подумать - все висит на волоске. И вопрос лишь в том, что выберет Боудира. И не догадается ли, что без королевы никто не сможет воспользоваться королевской опекой?

Глава 18

Утром у Мадди сильно болела голова. И Катарина, посмотрев на подругу, доверительно предложила той приказать подать завтрак в комнату.

– Дорфа с два они заставят меня отсиживаться в комнате, - тут же отозвалась ванен Скомпф.
– Ты можешь нарисовать на этом лице что-нибудь приличное?

– Хм-м...
– Ван Ретт прищурилась.
– Давай-ка укладывайся обратно на постель. Сделаю тебе растительную маску. Ощущения ужасные, но отек снимет.

– Это как ты тогда себе делала?
– ужаснулась Мадди, затем посмотрела в зеркало, вздохнула и махнула рукой: - Давай. А разговаривать-то можно?

– Немного, - подмигнула Катарина.

Ван Ретт сходила в ванную, взяла там тонкую льняную салфетку, смочила ее и, вернувшись, положила подруге на лицо. Затем выложила на ткань семена и прищелкнула пальцами.