Беру за кончик каштановую волнистую прядь и вытягиваю её перед собой. Длинная. Примерно до талии.

– Спасибо...
– очень тихо благодарю я принца и, взлетев вверх по лестнице, запираюсь в своей комнате.

Холодно. Ну и что?

Поставив на дыру в окне воздушный щит, наблюдаю за тем, как Кинг выходит из моего дома и направляется к дому старосты. Не уверена, что он идет именно туда, но направление совпадает.

Что мне делать дальше? Читать сейчас я точно не смогу. Просто ничего не запомню и не осознаю.

Потому я спустилась на кухню, заварила себе чай и вернулась в свою комнату – смотреть в окошко.

Где-то через полчаса я заметила немалую толпу людей в конце улицы. Присмотревшись получше, в самой гуще толпы я сумела-таки разглядеть принца. Он уже уезжает? Что ж, так даже лучше. Не надо будет париться по поводу благодарности, которую я не знаю, как выразить.

Когда толпа поравнялась с моим окном, я с трудом сдержалась, чтобы не выбежать из дома. Выгляжу я сейчас совсем не так, как раньше, а лишние вопросы касательно того, кто я и откуда, мне не нужны. Если всплывет то, что во время отсутствия моей тёти с меня сняли проклятие, авторитет Энн как сильной колдуньи будет под большой угрозой.

Потому всё, что мне оставалось делать – махать принцу из окошка, надеясь, что все остальные при прощании с принцем не будут смотреть в окно комнаты местной уродины.

До конца зимних каникул еще чуть меньше двух недель. Конечно, за это время я не смогу безвылазно сидеть тут, и со временем деревенские всё равно узнают, что я живу тут. Представлюсь какой-нибудь кузиной Энн. Но лучше пусть о моем существовании узнают поздно, чем рано.

Ближе к полудню к дверям моего дома приполз бывший барон. Громко колотя в дверь, он приказным тоном потребовал впустить его в дом. Да, если он надеялся найти у меня хоть каплю сочувствия, он явно просчитался. И почему он к своим дружкам не отправился? Или он там уже был, но его не пустили?

Через пять минут барон завыл так отчаянно, что я не выдержала и сняла с окна щит – не столько от жалости, сколько от любопытства.

Ледяной ветер тут же ударил мне в лицо, но у меня было такое прекрасное настроение, что я даже не обратила на это внимания.

Громко прокашлялась. Вард поднял взгляд и увидел в окне меня. На мгновение на его лице отразилось удивление, потом взгляд стал враждебным.

– А ты кто такая? – с явным недружелюбием выплюнул он.

– Дальняя родственница тётушки Энн, присматриваю за домом, пока она и её племянница отсутствуют. – Миролюбиво ответила я.

– Как тебя зовут? – осторожно поинтересовался парень.

Упс. Об этом я как-то не подумала. Сдуру выпалила первое пришедшее в голову имя.

– Рэй. – И спешно добавила: - Меня так друзья зовут, на самом деле, меня зовут Рейчел!

Боги, ну и что я несу? Как можно представиться именем принца? Еще и будучи девушкой?

– Слушай, Рейчел. – Голос барона стал слащаво-подобострастным. – Не могла бы ты открыть мне дверь? Дело в том, что совсем недавно я лишился жилья, а мы с Шейлин были очень близки, и я надеялся, что она впустит меня переночевать.

Ого. Да по сравнению с проповедью Варда, я сказала чистейшую правду. Надо же – были очень близки. Как много нового можно о себе узнать.

– Не-а. Не могла бы. – Безразлично ответила я на вопрос барона и притянула к себе первую попавшуюся книгу, делая вид, что ни капли не заинтересована в дальнейших словах парня.

– Я... могу заплатить...
– неуверенно промямлил Вард.

Я покосилась на него. На голове, судя по всему, воробьи долго и упорно пытались построить себе гнездо, одежда, да и он сам тоже, перепачканы, шуба местами порвана... и чем он может заплатить?

– Я тебя слушаю. – Нацепив мину безразличия, сообщила я.

– Вот...
– Вард поспешно стянул с пальца какую-то фиговину. – Это кольцо стоит не меньше сотни золотых. Взамен я смогу жить тут... три месяца. Вместе с едой.

Я сфокусировала взгляд на кольце.

– Это? Стоит не меньше сотни золотых? Не смеши меня. Это кольцо старое, потертое и, кажется, ржавое. Три месяца проживания, да еще и с едой? Я что, на дуру похожа?

Кстати, а ведь зеленые и синие глаза бывают только у очень сильных магов. А изумрудные – только у сильных магов с сильной магической родословной. Это в какой же Дарисийской семье меня угораздило родиться?

– Ржавое?! – возмущенно вскрикнул Вард. И повод для возмущения был. Внешне этот материал действительно был очень похож на ржавое железо, но суть его была в том, что он многократно усиливал магическую мощь. Стоит он действительно очень дорого, а я... ржавчина... конечно, я, как маг, могу отличить кусок старого железа от нарисии, но как можно не позлить Варда, если есть возможность? – Ты хоть понимаешь, о чем говоришь и с кем говоришь, идиотка? Да к твоему сведению, перед тобой наследник барона Лонхейского, Вард Лонхейский!