Шрифт:
– Да. Чтобы выйти за него замуж.
– Вот как!
– сказала Бланка.
– Вот именно! После ее обращения в греческую веру ее брак с кузеном Пуатье будет считаться недействительным, вернее, сомнительным по православным канонам, и любой греческий епископ может освободить ее от всех обязательств, налагаемых на нее прежним браком.
Филипп понимающе кивнул.
– Итак, оба наших беглеца вскоре поженятся, и если их предприятие увенчается успехом, через год они станут правителями Далмации и Герцеговины. Что ж, недурно. В плане своего положения кузина Изабелла теряет немного... кроме истинной веры, конечно, - добавил он, лукаво взглянув на Бланку.
– Да и кузен Эрик не прогадал, влюбившись в Изабеллу ЮЛИЮ, - ее родовое имя он произнес с особым нажимом.
– О чем это ты?
– спросила Елена.
– Кажется, я понимаю, - отозвалась Бланка, укоризненно глядя на Филиппа.
– И во всем-то он ищет политическую подоплеку, несносный такой!.. А впрочем, кузина, в этом что-то есть. Балканские славяне, хоть они и греческого вероисповедания, в политическом плане больше тяготеют к Риму, чем к Константинополю, и посему брак кузена Эрика с троюродной сестрой царствующего императора значительно укрепит его позиции.
– Ах!
– в притворном отчаянии всплеснула руками Елена.
– Почему тогда я не сбежала с Эриком! Ведь я же двоюродная сестра Августа Юлия.
Все трое весело рассмеялись, и последние тучи над их головами рассеялись.
– Да, кстати, - сказал Филипп.
– Когда они сбежали?
– Сегодня утром, в восьмом часу, когда все остальные еще отходили после вчерашней попойки. Кузен Эрик оставил для Маргариты письмо, в котором сообщает, что вынужден незамедлительно вернуться на родину, и приносит всяческие извинения за столь поспешный отъезд. А что касается Изабеллы, то она "проболеет" до завтрашнего вечера - к тому времени они с Эриком уже наверняка будут в Беарне...
– Черти полосатые!
– не очень тактично перебил ее Филипп.
– Надо было сказать мне раньше. Я бы...
– Я в этом не сомневалась, кузен, и потому убедила Эрика скорректировать свои планы. Он отправил гонца в Барселону с приказом для капитала своего корабля не мешкая отплыть в Нарбонн, а дворяне из его свиты, что остались в Памплоне, должны присоединиться к нему и Изабелле в Олороне...
– Я сейчас же напишу распоряжение коменданту олоронского гарнизона...
– Не стоит, кузен. С этим все улажено.
– Вот как! И кем улажено?
– Господином де Шатофьером.
– Так он в курсе?!
– Да. Я посоветовала кузену Эрику довериться твоему коннетаблю, и он последовал моему совету. Граф Капсирский любезно согласился помочь им и дал кузену сопроводительное письмо, которым предписывается комендантам всех гасконских гарнизонов оказывать всяческое содействие нашим беглецам и обеспечить им надежную охрану, пока они не взойдут на корабль Эрика в нарбоннском порту... Я думаю, Бланка, ты не будешь возражать, если на некоторое время они воспользуются твоим гостеприимством.
– О нет! Конечно, нет! Какие могут быть разговоры.
А Филипп угрюмо покачал головой.
– М-да, вижу, у вас все схвачено, все учтено, и на мою долю ничего не осталось... Однако! Кое-что все же осталось. Я возьму под защиту горничную кузины Изабеллы. Когда граф де Пуатье узнает, что она покрывала свою госпожу, он наверняка вознамерится порешить ее.
Елена усмехнулась.
– И это учтено, кузен. С сегодняшнего утра девушка находится в моем услужении, и то, что она делает, исходит от меня. По сути, она выполняет мои приказания.
– Эх!
– вздохнул Филипп.
– Ладно, сдаюсь.
– И все-таки, - произнесла Бланка.
– Почему Изабелла доверилась именно тебе? Почему не своей сестре?
– Ну, прежде всего потому, что Мария вчера много выпила, к тому же ночью у нее был Фернандо. Вот Изабелла и обратилась ко мне, ведь я известная авантюристка.
– Елена звонко рассмеялась.
– А кроме всего прочего, за мной был небольшой должок.
– Это насчет Гамильтона?
– поинтересовался Филипп.
– Да, точно. И ты, небось, думаешь, что у меня с ним роман?
– Я уж и не знаю, что мне думать, - откровенно признался он.
– Скоро узнаешь. Скоро все узнают. Это будет еще один сюрприз... Елена встала с кровати и расправила платье.
– Ладно, я побежала. Вижу, кузен, ты уже наелся и теперь поедаешь взглядом Бланку... Нет-нет, все в порядке. Не уверяйте меня, что мое присутствие вам не мешает. Не люблю лицемерия, повторяю, пусть даже из самых лучших побуждений. Я и так засиделась у вас, а мне надо еще разыскать брата. Боюсь, он снова надрался до чертиков и валяется где-то бесчувственный, как бревно.
– Она удрученно вздохнула.
– Бедный мой мальчик! Просто ума не приложу, что мне с ним делать. В последнее время он ведет себя так странно, что я... Ой! Я опять заболталась. Будь он неладен, мой длинный язык! Всего хорошего, друзья.