— Трогай! — крикнул он ямщику.

Тройка резво взяла с места и полетела по улицам Петербурга во след другим. Марья сжалась в комок, когда почувствовала, что рука графа обнимает её за плечи.

— Я вас не звал, Мари, — склонившись к ней, прошептал он. — Вы сами пришли в мой дом.

И без этих слов, сказанных тихим шёпотом, Марья ощущала себя незваной гостей на чужом пиру. Она испуганно втянула голову в плечи, отчего губы Андрея вновь мимолётно коснулись ещё щеки, согревая дыханьем. Ефимовский придвинулся ещё ближе, он уже более не спрашивал разрешения, а приподняв её подбородок рукой, затянутой в перчатку, целовал в губы, жадно, алчно, принуждая открыть рот, касаясь языком сомкнутых зубов.

"Ну, с постылым, может, и гадко, а с милым сладко!" — вспомнились Марье слова её горничной. Ох, и сладко ей было в этих крепких объятьях, барабанным боем в ушах стучало от прилива крови, дыханье прерывалось, казалось, Андрей выпивает её до дна без остатка. Закрыв глаза, она полностью отдалась на волю этих губ, крепко обнимающих рук, только, когда сани остановились, Ефимовский отстранился от неё и с судорожным вздохом отвернулся в сторону.

Ступив на утоптанный снег во дворе большого дома, граф подал ей руку, помогая выбраться из саней. Вся весёлая компания уже собралась на крыльце, и ждали только их. Странное чувство неловкости охватило обоих после того сумасшествия, что происходило в санях.

— Где мы? — робко поинтересовалась Марья, поднимаясь вместе с Андреем по ступеням.

— У Урусовых, — небрежно обронил он, не глядя в её сторону.

Марья вцепилась в его руку и остановилась, молча качая головой.

— Ну, что же вы, Мари?! — недовольный этой заминкой, повернулся к ней Андрей.

— Я не могу пойти туда, — едва слышно отвечала она, отводя взгляд.

— Отчего? — требовательно спросил Ефимовский.

— Не могу, и всё! — топнула она ногой, выпуская рукав его шинели.

Повернувшись спиной, она побрела обратно к саням, не обращая внимания на недоумённые взгляды. Ефимовский пожал плечами, в ответ на вопросительный взгляд Анненкова и в два шага догнал её.

— Трусиха, — склонился он к ней.

Марья стиснула зубы и обернулась к нему. Андрей улыбался ей в ответ, протягивая руку.

— Так вы идёте? — выжидающе наклонил он голову.

Марья колебалась. В момент этих недолгих раздумий ей пришли на память слова отца, сказанные в ответ на её вопрос: было ли ему страшно на войне? "Надобно суметь посмотреть в глаза своему страху, — задумчиво отвечал ей тогда Филипп Львович, — и когда у тебя получится, ты поймёшь, что он не так уж велик". Повторяя про себя эти слова, она вложила руку в ладонь Ефимовского и последовала за ним.

Дворецкий Урусовых уже открыл двери, и ряженные устремились внутрь, спеша погреться после быстрой езды. Илья Сергеевич, смеясь, встречал непрошеных гостей на пороге гостиной. Проходя мимо князя, Марья малодушно спряталась за спиной Ефимовского, который в тот момент здоровался с Урусовым.

Андрей Петрович единственный был без костюма, а потому сразу отделился от остальной компании и отошёл к дивану, на котором сидела Натали, чинно сложив руки на коленях, и улыбалась нервной улыбкой на исхудавшем бледном лице. Ефимовский присел подле княжны, ласково заговорил с ней, заглядывая ей в глаза. Тёмные глаза mademoiselle Урусовой вспыхнули, когда граф, поцеловал ей руку. Она что-то отвечала ему, но из-за шума, производимого ряженными, громких разговоров и смеха, Марья не могла их слышать. Стоя посреди весёлой компании, в которой Урусов пытался разглядеть знакомые ему лица, девушка видела только Андрея и Натали, мирно беседующих на диване в стороне от всех. Обожгло, словно кипятком окатили, сдавило грудь так, что нечем стало дышать. Между тем все маски были угаданы, кроме одной. Илья Сергеевич шагнул к барышне в собольей шубе. Терзаемая муками ревности, Марья отвернулась и едва не налетела на князя Урусова.

— Мари? — искренне изумился он её появлению в своём доме.

Губы Ильи Сергеевича дрогнули в улыбке при виде её наряда.

— Позвольте предложить вам шампанского, — шагнул он к столу и, взяв со стола наполненный до краёв фужер, протянул ей.

— Княжна Гагарина — моя подруга, — оправдываясь, кивнула Марья на весёлого казачка.

— Я рад вас видеть, — взял её под руку Урусов, отводя в сторону от остальной компании к глубокой нише французского окна. — Вы знакомы с графом? — бросил он быстрый взгляд на Ефимовского.

— Немного. Нас князь Анненков познакомил, — опустила ресницы Марья. — Борис — жених Ирины, — зачем-то сочла нужным уточнить она.

В жарко натопленной гостиной в шубе становилось очень жарко, передав бокал с шампанским Урусову, Марья распахнула её и стащила с головы шаль. Поставив недопитое шампанское на поднос подошедшего лакея, князь заботливым жестом поправил сползающую с плеч mademoiselle Ракитиной шаль.

Произнеся все приличествующие случаю слова приветствия и поздравлений, Андрей беспокойным взглядом окинул гостиную. Марья Филипповна мирно беседовала с князем Урусовым в некотором отдалении от остальных. Он видел, как взметнулась рука князя, придерживая падающую шаль, и в этом жесте было столько интимности, как и во взглядах, которыми обменялись старые знакомые.

— Боже! Как у неё хватило ума явиться сюда? — прошипела Наталья, глядя на Марью Филипповну.

Лицо княжны пошло красными пятнами от едва сдерживаемой ярости. Не будь гостиная полна людей, она бы не колеблясь, вцепилась в роскошные русые локоны бывшей соперницы. О, как ей хотелось в сей же миг ударить её, расцарапать ногтями безупречно красивое лицо.

— Вы разве не знаете, что это она погубила Мишеля? — повернулась она к Ефимовскому, пылая негодованием.

— Знаю, — успокаивающим жестом дотронулся до руки Натальи Андрей. — Но здесь она ваша гостья, не следует забывать о том.