Песня-плач зазвенела как струи дождя, полилась как ручей. Она смывала черный прах с земли и остовов Дерев, страх и ожесточение — с наших сердец. Угасший Свет оплакивала Ниэнна, и ушедшую радость, и навеки утраченную блаженную безмятежность Валинора. Многие плакали вместе с нею; с этими слезами из сердца исторгалось и рассеивалось тяжелое, глухое уныние.

Феанаро опустил глаза, плечи его чуть расслабились, мягкое, задумчивое выражение проступило на лице…

Но тут невозможный, небывалый на Холме звук оборвал песню — заполошный перестук копыт.

Сердце у меня захолонуло.

Кто-то во весь опор мчался к нам по дороге. Стоявшие внизу шарахнулись в стороны... Чуть ли не в самый Круг на взмыленных лошадях влетели трое всадников — нолдор Первого Дома. Они были до крайности изнурены, у одного голову охватывала запятнанная повязка. Лица у них были точь-в-точь как у моего брата, когда он принес весть о гибели Дерев.

Спешившись, все трое кинулись к Феанаро, и тот, в повязке, упал перед ним на колени:

— Мой лорд, прости!.. Мы… не уберегли… Твой отец, король Финвэ… убит…

Он поник головой.

— Ну?! — страшно крикнул Феанаро. Схватив вестника за плечи, он вздернул его на ноги и сильно встряхнул. — Говори же!..

— Тогда… когда угас Свет… нет, чуть позже… Север затопила Тьма. В сердце ее была сила, коей нет имени, и мрак изливался из нее… Мелькор был там. Никто не смог противиться ужасу Тьмы, кроме короля. С мечом он встал на пороге дома… Мелькор убил его, и кровь его пролилась на землю.

Вестник умолк, как будто не в силах был говорить дальше.

Товарищ его продолжал:

— Мелькор разбил врата и стены Твердыни… и… забрал все кристаллы и драгоценности… все. Сильмариллы… сгинули. Прости, мой лорд.

На мгновение Феанаро застыл, будто окаменел. Потом из груди у него вырвалось хриплое рычание:

— Пр-ро-стить? Кого?! На вас нет вины — вы слабы… Вина — на сильных!

Запрокинув к звездам лицо, потрясая кулаками, он вскричал исступленно:

— Мелькор!.. Нет — Моргот! Ибо Черным Врагом мира нарекаю тебя!.. И проклинаю — навечно, до скончания времен! Ядом разъест тебя кровь отца моего, огнем сожгут Сильмариллы! И ты сгинешь, пораженный своей же злобой!..

Он перевел полыхающий взгляд на Манвэ:

— И ты, Владыка!.. И твоя доля есть в беде! Проклинаю час, когда ты призвал меня! Проклинаю час, когда я внял твоему призыву и покинул Форменос! Ибо, будь я в Твердыне, слуги мои не дрогнули бы, отец мой остался бы жив, и Сильмариллы уцелели бы!

— Ты заблуждаешься, Феанаро, — молвил Владыка Ветров с сожалением. — Будь ты в Твердыне, ты сумел бы лишь погибнуть рядом с Финвэ. Мы тоже скорбим о нем.

— Что ты знаешь об этом! — воскликнул в отчаянии Феанаро и бросился прочь от Кольца Судьбы.

Он вскочил на лошадь — та, всхрапнув, прянула вперед и птицей помчалась вниз по склону. Двое вестников опрометью кинулись следом. Третьего, в повязке, обступили со всех сторон. Он начал было отвечать на взволнованные, торопливые расспросы, но вдруг пошатнулся и осел на траву. Сквозь толпу пробрался кто-то из ваниар — наверное, целитель — и захлопотал вокруг него.

Лорд Нолофинвэ, лицо которого походило на каменную маску, воздел руку. Дождавшись внимания, он объявил:

— Мы с Арафинвэ немедленно отправляемся в Форменос, и сыновья наши с нами. Прошу поторопиться тех, кто желает сопровождать нас. Прочие же пусть возвращаются в Тирион и там ожидают вестей.

Нашим мужчинам не потребовалось другого приглашения: они ни на шаг не отставали от Лорда Арафинвэ и его сыновей. Даже Артанис подалась было за ними, но ее удержала мать — она была взволнована и напугана куда больше дочери. Мы же с матушкой стояли, обнявшись, на месте.

Взбудораженные страшной вестью, все будто забыли о Владыках. Когда же я, опомнившись, взглянула вниз — Кольцо Судьбы опустело. Не понять было, удалились ли Владыки или просто сменили облик: я все еще ощущала их присутствие. Но они не сочли нужным явно участвовать в наших делах.

— Какой ужас!.. — воскликнула Арквенэн. — Король убит! Сильмариллы похищены! Теперь Древа уж точно не возродить! А Владыки? Выходит, они напрасно мучили Феанаро. Что бы ни ответил он — Камни-то все одно пропали.

— Должно быть, Владыки не знали о нападении на Твердыню, — пробормотала я… и осеклась.

Внезапное открытие потрясло меня: Владыки не всеведущи! И не всесильны. Они не сумели сохранить Свет. Они не знали о нападении на Форменос. Они не могут возродить Древа и воскресить короля. Они не защитят нас от Мелькора... нет, от Моргота — ибо он воистину Черный Враг! — если тот вернется.