Где-то сверху раздается глухое шуршание, поднимаю лицо к потолку, замечаю две мохнатые серые кисточки, торчащие из клубка вязаного шарфа, лежащего на полке. Приподнимаю ладонь выше и слегка трясу, чтобы заманить Лиску.

Высовывается черный нос и лапа, а потом появляется хитрая мордочка. Несколько секунд бельчонок смотрит то на меня, то на лакомство, видимо размышляя, безопасно ли спуститься. Заречный замирает за моей спиной и на автомате прижимает к груди свою сумку.

Покосившись на Антона и, профырчав что-то на своем беличьем, Василиса срывается с места. В два прыжка достигает моей руки и, схватив презент, уносится в неизвестном направлении.

— Ноу комментс, — выдает Заречный, пожимая плечами. — Я так понимаю, эта дамочка дрессировке не полежит, — вздыхает и снимает туфли.

Неспешно обходит меня, заглядывает в комнату. С серьезным видом наблюдает за белкой, которая, зависнув на люстре вверх ногами, демонстративно кровожадно откусывает червю голову. Чавкая, пережевывает пищу и снова отрывает зубами от жертвы приличный кусок.

— Лиска хорошая и очень смышлена, — не решаюсь оставить сумку без присмотра, передаю ее Антону, чтобы подержал. Он без вопросов забирает мою поклажу. — Просто обидчивая, да маленькая? Лисенок, иди сюда, я тебя поглажу. Ну что ты вредничаешь, никто тебя не тронет, — маню зверька, а за моей спиной раздается недовольный хмык.

— Это ты на кого намекаешь? — вопрошает Антон. — Это не я, нагло стащив чужой паспорт, разодрал его на клочки, — поворачиваюсь к недовольному мужчине, поджимаю губы: и смешно и стыдно. Чувствую, что должна извиниться за своего питомца, но это совсем не в моем стиле.

— Я же предупреждала, говорила, чтобы сразу уносил ноги, раз запер Василису. Так что сам виноват, — отворачиваюсь и иду в спальню. — В холодильнике есть апельсиновый сок, возьми, если хочешь, — пытаюсь быть гостеприимной. А сама переодеваюсь в простые джинсы и приталенный вязаный свитер.

Я ни в чем перед ним не виновата, так что оправдываться не собираюсь.

— Какой цвет тебе нравится? — открываю шкаф, где держу сценические костюмы. Разглядывая специфические наряды, потираю подбородок.

— Красный, — отвечает Антон, даже не поинтересовавшись, зачем мне это надо. В дверь раздается звонок. — Это суши, — кричит мне гость и идет открывать.

— Красный, так красный, — бурчу себе под нос, засовывая в серый непрозрачный чехол бордово-черное пышное бальное платье, и застегиваю наглухо замок. А другой рукой подхватываю еще один собранный и упакованный комплект.

Кладу вещи на постель и отправляюсь в ванную. Подправляю макияж, чищу зубы и наношу на губы слой помады. Несколько раз прыснув на волосы цветочные духи, спешу на кухню.

Перед глазами предстает любопытная картина. Стол вкусно накрыт: в прозрачной коробке лежат классические суши, в стеклянных баночках некое подобие пюре, наверное, суп. Заречный, как царь зверей восседает на стуле, а Василиса, притаившись за шторкой, выжидает момент, чтобы прыгнуть и все раскидать.

Да что с ней сегодня такое? Совсем разошлась безобразница!

— Лиса нельзя, — приговариваю я, входя в помещение. Грозно качаю пальцем, предупреждая. А зверек начинает носиться туда-сюда по подоконнику, все равно заметили.

— Я ее видел, — усмехается Антон. Уже понял, как эта террористка действует. Открывает защелку на банке с супом и протягивает мне. — Я не знаю, любишь ли ты такое блюдо, это «Ао-чиз» с голубым сыром и креветками, — берет ложку и начинает кушать.

— Море продукты — это моя слабость, — опускаюсь на соседний стул, принимаюсь за вкуснятину, а сама боковым зрением слежу за Василисой. Ничего она не задумала?

Ужин, как ни странно, проходит довольно мирно. Лиске со временем надоедает наша скучная компания, и она гордо удаляется в комнату, чтобы продолжит выгрызать в толстенной энциклопедии лечебных трав себе дупло. А мы с Заречным, ловко расправившись с едой, выдвигаемся на мою вторую работу, уже опаздываем.

Забираю из рук Маргариты чехлы с одеждой. Сквозь щель, в которую продета вешалка, ловлю оттенок красного. Думаю, моей блондиночке очень пойдет этот цвет, придаст сочность и жизнерадостность ее образу. Закидываю поклажу на заднее сидение и забираюсь за руль.

Конечно, я предпочел бы остаться дома, провести этот вечер тет-а-тет. Ее близость будоражит фантазию, заставляя сердце стучать в удвоенном темпе. Ее запах, еле уловимый аромат полевых цветов, затрагивает во мне какие-то глубокие душевные струны. Она странно на меня действует, вызывая стойкое желание ее касаться и быть рядом. И это не на шутку меня тревожит.

Я очень надеялся, что когда вечером заеду за девушкой на работу, то хмельная вуаль, затмевающая мой разум, спадет. И я пойму, что эта ночь ничего для меня не значит. Отправлюсь к Афанасии, чтобы лично объяснить ситуацию с несостоявшимся семейным ужином. Извинюсь перед ее родителями и назначу новую дату помолвки. Но моим планам снова не дано исполниться. Только я увидел, как высокая, стройная, до умопомрачения красивая блондиночка с огромными ярко зелеными глазами, как у колдуньи, выходит из здания, то понял, что никуда от нее не денусь. Пусть даже не надеется. Сегодня она моя.