Лиэсса — маг, — внезапно осознала я. И ее сила не была совершенно чуждой, я уже знала ее запах, ощущала его раньше.

— Да, — проговорила она, словно я ее о чем-то спрашивала. — Я целитель. Очень слабый, почти на грани с травницей-шептуньей, но… — она замолчала и, сжав руку в кулак, добавила: — Молись, чтобы этого «но» хватило.

Я смотрела на ее склоненную голову, на покачивающиеся серьги с темными камешками, на цепочку медальона заправленного в вырез платья, на белую кожу… Вдохнула ее запах. Запах огня и сытного ужина, запах воды и пепла из очага, запах отчаяния и лжи…

По лестнице загрохотали тяжелые шаги Риона.

— Вот, меис, — парень грохнул сумку об пол.

Но Лиэсса не ответила, продолжая раз за разом направлять свою юркую магию в рану.

Голова Лиэссы дернулась.

— Не выходит, — сквозь зубы пробормотала она. — Надо срастить хотя бы крупные сосуды.

Я почувствовала, как уплываю куда-то. Стол и комната закачались.

— Айка, нет! — закричал бывший чаровник.

Но даже это «нет» показалось мне неимоверно далеким. Что ж, Дамир всего лишь отсрочил неизбежное. Пусть теперь без меня воюют с дасу.

— Сделайте же что-нибудь! — потребовал Рион.

— Что? У меня сил на кончике иглы…

Силы на кончике иглы… Наверное, это очень мало. Мало? А что, если изменить это? Что, если…

В последнем усилии, я подняла руку и схватила Лиэссу за ладонь. Женщина поперхнулась словами.

Ее магия не была такой теплой и родной, как у Вита. Ее сила распалась, утратив форму. Она напоминала песчинки, что ненароком попадают в сапог и колют пятку. Острые и настолько мелкие, что и не ухватить, и не перетянуть к себе. Они сопротивляются, не желая вливаться в меня. Не желая оживать.

Ничего не выйдет, у меня просто нет на это времени. Вит мне доверял, а я доверяла ему настолько, насколько вообще была способна доверять кому-либо. Какая ирония…

Лиэсса не Вит. Ее сила чужая.

А разве обязательно тащить в себя всякий мусор? Я — зеркальный маг. Кажется... Так может, и не надо пропускать силу через себя, может, достаточно... отразить ее?

Эол, если ты меня слышишь, сделай так, чтобы я оказалась права, — пришли, наконец, правильные слова для молитвы. — У меня никогда не было учителя и, наверное, уже не будет. Но вот сейчас, здесь, сделай так, чтобы моя догадка оказалась верной. Сделай так, чтобы у меня получилось.

Я представила зеркало, в котором тут же отразилась моя кошка. Усы вразлет, уши топорщатся, хвост поджат. Одно зеркало, второе, третье, четвертое, пятое… Кошка подняла морду, и ее отражения повторили движение вместе с ней. Я — зеркальный маг. Я отражаю силу, и она множится в собственных отражениях. Множится и множится, растет…

Лиэсса замерла, хватая ртом воздух, ее невесомые палочки-крючочки, вдруг стали тяжелыми, плотными и почти ледяными, принося долгожданное онемение горящей огнем коже. Это — как на морозе схватиться за обод телеги и только в последний момент понять, что он не деревянный, а кованный. Вот так и невидимая сила женщины вдруг стала тяжелой, словно отлитой из полновесного серебра.

Рука разжалась, отражения, которые только что окружали меня со всех сторон, стекли вниз прозрачными каплями. Что бы ни происходило, оно закончилось очень быстро. Как и отведенное мне время. Одинокая свеча на столе потухла, зал трактира погрузился во тьму, увлекая меня за собой. Я больше ничего не чувствовала и не видела. Жаль, что так и не узнаю, получилось у меня или нет.

— Ты уверен в этом? — услышала я смутно знакомый голос. — Чаровники, вызывающие демона? О таком уже лет сто не слышали.

Хм… интересно, а что он делает в загробном мире?

— Уверен, учитель, — с жаром подтвердил Рион.

— Настолько, чтобы держать ответ перед советом? Поручишься именем и силой?

— Да, учитель. Поручусь.

Я открыла глаза и удивилась, когда это у меня получилось. Значит, еще есть чего открывать.

— Тогда идем.

Я медленно села, ощупывая руками грубое выскобленное дерево трактирного стола. Стало быть, где упала, там меня и оставили. Нет бы, в комнатку перенести, простынкой накрыть. Никакого уважения к покойникам.

— А может, не надо? — раздался просительный женский голос. — Дамир, давай уедем. Заберешь своих… — она замялась, но потом с усилием продолжила: — Учеников. Пусть, тут сами разбираются.

— Лиэсса, — укоризненно попенял Дамир. — Бегство — не выход, ты же знаешь. Айка… — позвал он, и я повернула голову.

Шея казалась деревянной. Словно у куклы, что продавали мастера на ярмарках. У меня даже была одна такая, пока Гунька не закинул ее в речку, чтобы проверить на самом ли деле, я так боюсь воды, как говорят.Судя по нагару свечи, при смерти я находилась недолго. Подняв руки, я осторожно коснулась горла. Шею обхватывала плотная и шершавая повязка. Не слышала раньше о таком легком способе лечения вскрытого горла.