В карих глазах мелькнуло легкое веселье, но улыбки нет. Еще нет. Я задержала взгляд на лице Ноя.

– Что касается змей, то думаю, что это довольно распространенная фобия, поэтому я, вероятно, должна признаться, что моя клетка имеет два отсека, и в другой половине живет маленькая змея по имени Клай...

Даже не успела произнести имя, как Ной вскочил на ноги, отправив Бартоломью обратно в клетку. Я рассмеялась, но когда поняла, что ужас на лице парня абсолютно, полностью подлинный, замолчала.

– Боже мой, прости меня, – извинилась, прижимая руку к груди. – Это было подло. Честное слово, змеи нет. Вот, смотри.

Я широко распахнула дверь клетки, демонстрируя внутреннюю обстановку, которая состояла только из вещей Бартоломью. Там была небольшая картонная хижина с дверцей размером с хомяка, тарелочка с едой и водой и блестящий серебряный шар Шелли, предназначенный для стимуляции. Никаких змей.

Тем не менее, Ной выглядел встревоженным. Он снова устроился на полу, но сначала проверив, не сидит ли под ним Бартоломью. Грызун терпеливо ждал в углу, пока Ной не перестанет возиться, а затем запрыгнул к нему на колени.

– Мне правда очень-очень жаль, – уверила Ноя ещё раз, чувствуя себя виноватой. – Я не ожидала такой реакции.

Он улыбнулся, хотя и слабо.

– Думаю, теперь ты знаешь, что номер три – не ложь.

– Либо так, либо ты очень хороший актер.

Он ничего не ответил. Но страх в его глазах не оставил сомнений в том, что то чувство было настоящим. В моей душе зародилось сочувствие.

– Не переживай. Меня пугает множество вещей.

– Не змеи, – я качнула головой и подумала, стоит ли рассказать ему, что меня пугает и почему. Но воздержалась.

– Давай вернемся к игре, – предложила. – По всей видимости, юридическая школа или футбол – ложь, – изучаю его, задаваясь вопросом, предпочитает этот парень безопасность или все же он полон сюрпризов. Его лицо спокойное и доброе, и, если честно, очень красивое.

В чем, черт возьми, проблема той блондинки?

– Юридическая школа – правда, – проговорила я, удивляясь себе самой.

Ной улыбнулся, явно удивляясь.

– Правильно, – проговорил он, опешив. – Как ты догадалась?

Я пожала плечами, втайне довольная собой – я угадала!

– Счастливая догадка, – ответила, хотя это еще не все. Не хочется произносить это вслух, но почему-то мне кажется, что я давно знаю этого парня. Это глупо, ведь мы знакомы меньше получаса. Но все же в нем есть что-то такое, что заставляет мое сердце подпрыгивать и шептать: «О, привет, это ты».

Я пожала плечами, стараясь выглядеть небрежно.

– Итак, расскажи мне о юридической школе, – потребовала. – Ты же говорил, что каменщик. Мне нужна история.

– Всегда есть какая-то история, – он улыбнулся, и я почувствовала, что Ной Донован это нечто гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. – Впрочем, ты совершенно права. Я никогда не играл в футбол.

– Но учился на юридическом?

Он кивнул, выглядя ошеломленным.

– Я же не говорил, что закончил, – пояснил он. – Проучился один год. Колледж Вилламетта. У меня была частичная стипендия и все такое.

– Что случилось?

– Ничего трагического, драматического или еще чего-нибудь в том же роде, – продолжил он. – Я зарабатывал деньги на обучение, укладывая плитку, и однажды у меня случилось прозрение.

– Какое именно?

– Что я не хочу быть костюмом, – сказал он. – Что мне нравится работать руками. Что я люблю создавать и воображать вещи, чувствовать удовлетворение от выбивания дерьма долотом из камня.

В его глазах появился блеск, которого не было несколько минут назад.

– Похоже, тебе это нравится.

– Точно, – он широко улыбнулся, показывая самые впечатляющие ямочки, которые я когда-либо видела. – Мне нравится придумывать новые дизайны. Я люблю превращать что-то холодное и обычное во что-то прекрасное. Мне нравится путешествовать, чтобы найти подходящий камень или делать заказные проекты за городом. И мне нравится просыпаться каждое утро и делать то, что люблю.