Проведя тринадцать часов в лаборатории, я хотела съесть что-нибудь сытнее сандвича с сыром и проспать до утра, но даже не успела улизнуть на второй этаж. Меня остановила Анна.

– Поздороваешься с гостями? – выглянула она из гостиной.

– Я хочу умыться.

– Отец просит, – коротко улыбнувшись, сoврала она.

Когда я вошла в гостиную, то обнаружила несколько наряженных дам. С крошечными кружечками кофе в руках они восседали на помпезных диванах, появившихся в доме во время моего побега в Абрис. Отца в гостиной не было, подозреваю, что он пару часов назад закрылся в кабинете.

– Добрый вечер, – поклонилась я, чувствуя себя маленькой девочкой, которую пытаются затащить на табуретку и заставить при всем честном народе читать в голос детские потешки.

– Дамы, это и есть Валерия, – представила Анна и положила ладони мне на плечи.

– Та известная артефакторша? – посмотрела через лорнет одна из подружек.

– Артефактор, – поправила я.
– емесла «артефакторша» не существует.

Удивительно, как дама не выронила лорнет.

– сли вы не прoтив, я устала и хотела бы подняться к себе в комнату.

Анна явно была недовольна, но не стала меня останавливать. Правда, не удержалась от замечания:

– Господин Покровский с Полиной на веранде. Там, вообще, большая компания молодых людей.

– Очень за них рада, – отозвалась я.

Конечно, отец рассказал жене о том, что Григ, как галантный кавалер и честный мужчина, пришел спрашивать позволения целовать на вокзалах его дочь. Было видно, что мачеха крайне недовольна конкуренций, подозреваю, она строила серьезные матримониальные планы насчет королевского артефактора и дочери.

Но когда я вошла к себе в спальню, то обнаружила, что этот самый кавалер находился вовсе не на веранде, а сидел за моим письменным столом и пристально изучал разобранное «Сердце Абриса». Ящик был выдвинут, все вещи в нем перерыты. Я плотно закрыла дверь, но увлеченный Григ дае не услышал, что в комнате появилась хозяйка.

– И что, по-твоему,ты делаешь? – холодно спросила я. Он замер, медленно поднял голову и посмотрел на меня. Глаза были совершенно безумные.

– Так и знал, что ты их создала!

– Что именно?

– Ворота в Абрис!

– Ты ошибаешься.

– Ты не забыла, что я очень неплох в магии? И знаешь что? Ты не имеешь права это скрывать. – Он ткнул пальцем в разобранный артефакт. – Магия такого уровня принадлежит не только тебе. Проклятье, Валерия,ты можешь стать очень, очень богатой, прославиться на весь Тевет!

В комнате повисло тяжелое молчание. н взял в руки блокнот с расчетами, раскрыл на однoм из разворотов, испещренных знаками на чужом языке, и показал мне:

– Ты вернулась оттуда. Я видел, как ты возникла в холле из пустоты. Все еще будешь отрицать?

Он меня поймал. Отбрыкиваться было глупо.

– Строго говоря,то чем ты сейчас мне тычешь, перемещало из бриса, а не в него, – спокойно вымолвила я. – А теперь, коль у нас стало на один секрет больше, ты уберешься из моей комнаты, а лучше из дома. Я постараюсь сделать вид, что не заставала тебя в собственной спальне, но попрошу больше ко мне не приближаться и не тревожить моего отца.

Он поднялся, сжал блокнот, явно не желая с ним расставаться, хотя сомневаюсь, что без переводчика сумеет расшифровать хотя бы часть записей. С огромной неохотой Григ положил записную книжку на стол и шагнул к двери. Я подвинулась, чтобы дать ему выйти, но когда он схватился за ручку, то замер. На лице ходили желваки, на лбу выступила испарина. Тишина в маленькой комнате казалась пронзительной,только внизу шумели гости.

– Ты должна кое-что увидеть, Валерия.

– Не имею ни малейшего желания.

– И все же.

Он снова вернулся и начал раздеваться. Снял пиджак, потом схватился за пуговицы на рубашке.

– Остановись, Григ, - по-настоящему заволновалась я.

– Подожди, - процедил он сквозь зубы. – Ты кое-чего обо мне не знаешь.

Рубашку он сдирал с широких плеч со злостью, словно его принудили оголиться посреди спальни, пока хозяин дома внизу попивал виски. Григ открыл подтянутый бледный торс, заставив меня смущенно отвести взгляд. Потом повернулся спиной и произнес: