— Наверняка это жутко занимательная история. Расскажите ее на пиру у герцога, — холодно улыбнувшись, вошла во двор дама.

Пол-лица поплелся за баронессой в предвкушении ужина, отравленного присутствием по меньшей мере одной неприятной особы.

У парадных дверей прямоугольного донжона, перестроенного на манер непритязательного дворца, уже поджидали угодливые слуги, проводившие гостей через просторный коридор в ярко освещенную залу. После немых улиц города, оживленный галдеж десятка разодетых людей, изничтожавших изысканные яства пиршественного стола, показался смертнику воплями на поле брани. В руках двух взмыленных господ, ведущих увлеченную схватку за остатки петушиной грудки, мелькали ножи, неподалеку от пышущего жаром камина терзал стонавшую лютню менестрель, а с огромного блюда на Пол-лица взирал скелет поверженного поросенка.

— О! Вот и наши припозднившиеся гости, — перекричал гвалт добродушный толстячок, восседавший во главе длинного стола. — Рад снова видеть вас, баронесса! А ваш спутник, должно быть, тот самый щедрый смертник, о котором я наслушался столько хвалебных речей.

— Да, господин герцог, это он в два счета спас меня от проклятия и к тому же не взял никакой платы, — подтвердил скрипичный мастер,

оторвавшись от тарелки с виноградом.

— Присаживайтесь, смертник. Отрадно лицезреть человека, осознавшего, что если где-то поблизости бродит смертушка о злате пора позабыть. Я тоже предпочитаю не жаться по темным каморкам и жить по возможности привычно. Уж коли суждено сгинуть, то лучше пусть мор одолеет меня за пиршественным столом рядом с милыми сердцу друзьями, а не в холодной постели в окружении испуганных слуг! — выдал пылкую тираду герцог, указав на свободный стул по левую от себя руку.

— Признателен за лестные слова и приглашение, — пытаясь переорать оглушительные возгласы, приветствовавшие речь герцога, поклонился Пол-лица.

— Бросьте эту излишнюю учтивость! В такие скорбные времена не до церемоний, — в притворном гневе треснул кубком по столешнице герцог. — Лучше поведайте, что происходит за стенами города. Вы ведь намедни прибыли оттуда.

— Запустение и страх властвуют в предместьях, господин. Поля зарастают бурьяном, а купеческие обозы объезжают эти края десятой дорогой, — покорно уместившись за столом, сообщил Пол-лица.

— Да, трусость и личинная парша подкосили моих подданных. Не так давно здесь было не протолкнуться. Под сводами гремели музыка и смех, но теперь половина стульев пуста, — герцог обвел тревожным взглядом гостей. — Зато я выяснил, кто готов поддержать господина в дни тягот и лишений, а кто, поджав хвост, хоронится по погребам, пренебрегая моим обществом.

Пол-лица содрогнулся, вообразив, какая ватага раньше буйствовала в зале.

— Он, правда, не взял никакой платы за работу? Может, вы ему мало предложили? — заинтересованно спросила у скрипичного мастера баронесса, занявшая стул по соседству со смертником.

— Когда меня изводило проклятие, я был согласен отдать все что угодно, лишь бы избежать гибели. Тут дело не в толщине мошны, а в широте души, — убежденно изрек мастер, потрясая обкусанной куриной ножкой.

— Вы по-прежнему питаете слабость к смертникам, баронесса? — озорно посмотрев на Пол-лица, ухмыльнулся герцог. — Помнится, с пропавшим главой ордена вы ворковали до заката вон у того оконца.

— Не смущайте меня, ваша милость, — кокетливо потупив взор, молвила баронесса.

— Вы, случаем, не знаете, куда подевались мои предшественники? — воспользовавшись заминкой в разговоре, полюбопытствовал Пол-лица.

— Увы. Сам хотел справиться об этом у вас. Мне донесли, что кто-то нагрянул к дому ордена под вечер, а на утро смертников и след простыл. Злые языки шептало о бегстве из-за страха перед мором, — испытующе уставившись на Пол-лица, пожал плечами герцог.

— Вряд ли. За такую выходку их бы тут же изгнали из ордена, обрекая на

верную смерть, — покачал головой Пол-лица.

— Тогда я просто теряюсь в догадках. Мой казначей был башковитый малый. Он бы в мгновение ока раскрыл тайну чудесного исчезновения смертников. Но его, к прискорбию, забрала личинная парша, — состроив горестную гримасу, посетовал герцог. — Впрочем, не будем о грустном. Развейтесь лучше беседой с вдовствующей баронессой. Бедняжке не повезло приехать в город прямо перед началом мора, и теперь она очень нуждается в словах утешения. А уж потом я расспрошу вас как следует.

Вопреки собственному заверению, герцог мигом позабыл про Пол-лица, увлекшись болтовней с пышногрудой девицей, расположившейся от него по правую руку. Однако обещание дородного хозяина замка вознамерилась исполнить очевидно падкая на смертников баронесса. Подождав, пока Пол-лица прожует кусок мясного пирога, она осведомилась:

— Кто же сейчас глава здешнего ордена?

— Посвист. Но едва ли это прозвище вам знакомо, — недовольно пробормотал Пол-лица, хищно поглядывая на остатки поросенка.

— До сих пор я не слышала о таком смертнике. И как, по-вашему, он справляется с руководством? — елейным голоском уточнила баронесса.

— Ну… он искренне радеет за дело ордена, — уклончиво высказался Пол-лица.

— Похвально. Но мне почудилась в ваших словах нотка неодобрения. Вы не любите орден? — поморщилась баронесса, прихлопнув выползшую из винограда осу. — Ненавижу этих тварей!

— В какой-то мере люблю. Но я больше забочусь о собственных делах, — уныло проговорил Пол-лица, со скорбной миной наблюдая, как прыткий паренек в зеленом камзоле уводит у него из-под носа вожделенную рульку.