— Странно. Следов проклятия нема, — нахмурившись, пробормотал Пол-лица.

— А должны быть? — озадаченно вопросил мастер.

— У слабых проклятий он пропадает довольно быстро. А самые коварные посмертия ловчатся вовсе не оставлять следов, — задумчиво пояснил Пол-лица.

— Буду все же уповать на то, что это хиленькое проклятие, — нервно сглотнув, проронил мастер.

— Рад бы вас обнадежить, однако такие проклятия и двух слов связать не могут. Ваша же крыса чуть ли не соловьем заливалась о каре за плутовство прапрадеда, — присаживаясь на пол у кровати, сообщил Пол-лица.

— Горазд ты утешать. Что же мне делать? — в отчаянии хватаясь за голову, вымолвил мастер.

— Выпроводить слуг из комнаты. Они будут только мешаться. И ждать визита проклятия, не выпуская из рук кочерги, — доставая из котомки кинжал без клинка, распорядился Пол-лица.

Ночь подступала медленно, словно убаюкивая бдительность двух встревоженных человек, пялившихся на подрагивающий огонек свечи. Поначалу Пол-лица пробегал глазами по углам комнаты, но заслышав раскатистый храп сморенного недюжинной усталостью мастера, решил довериться чуткому кинжалу. Диковинное оружие, впрочем не спешило отращивать бирюзовый клинок, смиренно покоясь на коленях заскучавшего смертника.

Утомительный караул, намедни устроенный по прихоти Посвиста, дал о себе знать, когда оплывшая свеча уже сгорела наполовину. Не в силах больше бороться с изнеможением, Пол-лица привалился спиной к изножью кровати и на мгновение смежил веки.

Пробуждение было молниеносным. Мысль о роковой ошибке неопытного смертника, сдуру заснувшего при засаде на проклятие, набатом била в голове. А ярко светившейся клинок взбодрил не хуже бадьи с ледяной водой.

— Не дрыгайся, иначе я перегрызу тебе глотку, — шепнул в ухо Пол-лица вкрадчивый голос.

Смертник легонько покосился на левое плечо и с трудом сдержал ругательства. Черная, как зола крыса таращила на него красные глазищи.

— Возможно, это прозвучит несколько нелепо, но я ничего не имею против смертников. Мне потребно лишь исполнить свой омерзительный долг и уйти на покой. Вероятно, тебе посулили награду. Обещаю ее удвоить, ежели ты взамен тихо-мирно отправишься восвояси, — деловито предложила крыса.

— Убить меня проклятия пробовали, но чтобы подкупить — никогда, — изумленно прошипел Пол-лица.

— Считай меня сентиментальным, — хмыкнула крыса.

— Ты ведь посмертие? — с надеждой зыркнув на лежавший у ног кинжал, уточнил Пол-лица.

— С чего ты взял? — крыса обнажила длинные зубы в некой пародии на усмешку.

— Для заурядного проклятия ты чересчур благоразумно. Прямо как лучшее из посмертий, — ответил Пол-лица, не рискнув тянуться за кинжалом.

— Годы ожидания научили меня кротости и подбавили прозорливости,

но я осталось всего-навсего проклятием. Хотя твоя оценка лестна для меня, — сосредоточенно следя за самыми мимолетными движениями смертника, пояснила крыса.

— Годы?! Что же понудило тебя уподобиться страстотерпцу, а потом вдруг заняться травлей этого горемыки? — вполголоса воскликнул смертник.

— Его прапрадед стырил секрет приготовления лака, будучи подмастерьем у знаменитого скрипичного мастера. Воровство наказуемо, — почесав нос, растолковала крыса.

— Но проклятия не карают детей за проступки отцов, — резонно возразил Пол-лица.

— Единственно потому, что они либо успевают поквитаться с виновным, либо исчезают после его гибели. Увы, мне не повезло вовремя наказать жуликоватого прапрадеда. А пропасть я не смогло, пребывая в плену… обстоятельств. Свобода была дарована мне недавно и тут же появилась неодолимая тяга к наследнику ворюги, — попытавшись грустно вздохнуть, пискнула крыса.

— Кому же удалось пленить проклятие? — скептически вопросил Пол-лица.

— Я не просвещать тебя пожаловало. Решайся живее, пока он не пробудился. Согласен на мои условия? — крыса тревожно повела носом в сторону застонавшего во сне мастера.

— Раз ты столь рассудительно, то должно понять, что люди не способны отвечать за деяния предков, — постарался успокоить проклятие Пол-лица.

— Он пользуется рецептом украденного лака, а стало быть, причастен к шельмовству прапрадеда, — сердито хлестнула хвостом крыса по шее смертника.

— По недомыслию. Если вразумить скрипача, то он мигом отречется от порочного труда, — поморщившись от довольно болезненного удара, заспорил Пол-лица.

— Давай обойдемся без философских тирад. Я едва сдерживаюсь, чтобы не напасть на скрипача и рассеяться, наконец, мерклым дымком. За последнее столетие пустомельство мне порядком обрыдло, — скривила мордочку крыса. — Говори напрямки, к чему ты клонишь?

— Отчего бы не прибегнуть к помощи моего кинжала, если ты желаешь лишь сгинуть? И со скрипачем не надо будет возиться, — выдвинул встречное предложение Пол-лица.