Легко сев, а потом и встав на колени, она коснулась теплой щеки Олега и отдернула руку.

"Теплой щеки! Теплой!" — Не понимая, что сидит и улыбается, глотая слезы, девушка касалась теплой кожи, считая удары сердца. — "Теплой!"

— Ну? — Аркан вновь попытался сесть.

— Пульс есть! — Обрадовала его девушка. — Живой…

— Вот так-то лучше… — Мужчина тяжело вздохнул. — Разбуди меня через часок… А Олега не трогай, у него в теле две ампулы, "золотых"… Он ресурс не выбрал…

— "Золотые ампулы?" — Снайперша пожала плечами, списывая сказанное Арканом на бред. — "Ресурс не выбрал, мужчины…"

Убрав руку от бьющейся на шее жилки, она вдруг почувствовала, что совершенно точно — проголодалась. И уж точно не отказалась бы от горячей ванны с пеной. От лесного озера, в конце-концов, лишь бы смыть с себя липкие страхи прошедшей ночи.

Хрустнули суставы — Олег вновь сжал в кулак пальцы.

Выругав себя за слабоумие, девушка кинулась искать собственный рюкзак, в котором лежала аптечка, с "запасом на все случаи жизни", от простейшей марганцовки и до двух ампул, способных и мертвого заставить танцевать на поле боя.

Переложив вещи в третий раз, Валия заскрежетала зубами: чертов рюкзак словно издевался над ней, не попадаясь на глаза, хотя и вещей было не так чтобы очень много, да и ведь вечером она точно его видела!

Снова и снова девушка ворошила вещи, все сильнее и сильнее заводясь от закипающей злости на все происходящее.

Раз — рюкзак зеленый, шесть карманов, из трех торчат донышки пачек сигарет — это явно морпеха.

Два — серебристый кофр, связанный пластиковой пуповиной с чудо-ружьем.

Три — рюкзак серый, потертый и вышарканный, развязанный и пустой.

— "Не совсем пустой…" — Снайперша задумчиво держала в руках серый брезентовый рюкзак и никак не могла понять, что в нем не так. — "Что ты в нем прятал…"

Ее руки вновь нырнули на самое дно рюкзака, исследуя каждый шов, каждый сгиб.

— "Какой хитрый мальчик!" — Восхитилась девушка, нащупав тонкий замок-молнию, спрятанный в грубый шов. — "Но и я — хороша!"

Расстегнув молнию, Валия вытащила на свет две красно-зеленых коробочки и тихонько села на пятую точку, поняв, что именно у нее в руках.

Любой из тех, кто прошел обучение, хорошо знает, что это за ценность. Ее собственная аптечка — слабое подобие, даже не так — подобие подобия…

Нажав на уголок, снайперша открыла несессер.

Всё, как и положено — двенадцать стерженьков диаметром в три, три с половиной миллиметра, в два ряда. Цветная маркировка на каждом и ее "легенда" на крышке…

— Кто же ты такой, Олег, что таскаешь такое… Этакое! — Валия выбрала три "стерженька" и, по очереди, вколола в шею, слегка сдавливая и отпуская, их бока.

На мгновение, каждый из стерженьков становился темно-красным, от набранной крови раненого, а затем мгновенно пустел, сжимаясь по всей длине.

Через пять-десять минут от "стерженька" останется лишь считанный миллиграмм пыли, который сдует ветром, впитается водой или просто — проглотится раненным, чтобы не оставлять следов.

Технология внешней разведки, активного влияния, жестких боевых действий, в режиме полного цейтнота…

Начатую коробочку девушка убрала в карман, а полную, со вздохом, вернула в рюкзак владельца.

Еще недавно она вспоминала, каким страданием может оказаться существование твари… С этой коробочкой ее мечты были всего-лишь мечтой девочки о розовом пони!

Олег, получив инъекцию, слегка пошевелился, испугав Валию едва ли не до мокрых штанов, приподнял голову и снова замер, так и не открыв глаза, хотя веки и силились сделать это движение, но…

"Если бы глаза открылись — сиганула бы, нафиг, с этого самолета!" — Призналась сама себе, девушка впервые наблюдая действие препаратов такого уровня.

Как ни крути, но даже плохо лететь, всяко лучше, чем хорошо бежать. Особенно, если за полет тебе не платить!

Артефакт этой странной парочки начал плавно снижаться сразу после движения Олега.

Валия отгоняла от себя словосочетание "последнего движения", но если Бену нужен лишь покой, да диета, то вот толстяку нужен хирург, да еще и желательно — военный.

Оглянувшись по сторонам, снайперша вновь почувствовала, что все ее беды только впереди: под прозрачным полом проносились предместья какого-то города, одно, двухэтажные, частные особнячки, которые сменились сперва бетонными пятиэтажками, уже без стекол и рам, с провалившимися крышами и заросшими тротуарами.