прежнему горел единственный живой огонек. Воруг того

места, где Доар прижимал меня к стене, сверкала снежная

пудра. При елании в большом пятне, не трoнутом

замерзанием, можно было различить очертания человеческой

фигуры.

– Аделис,да что с тобой? - с досадой пробормотала я,

представив кислую мину Гаэтана при виде вспученной

отсыревшей ткани ручной работы и позеленевших от

безжалостной влажности бронзовых светильников. Хотя,

наверное , патина скульптора только обрадует. Говорят, она

прибавляет бронзе ценность.

Мама утверждала , что мужчине надо дать время

перебеситься, вкусно накормить деликатесами, а потом идти

на второй заход, когда он сытый, раcслабленный и

безоружный. С папой эта тактика всегда срабатывала. Bесь

день я ломала голову, как вызвать Доара на разговор,

желательно без скандала , даже обдумывала мысль

собственными руками приготовить ужин. Отличную идею

пришлось оставить, ведь кроме тэя я ничего не умела варить,

да и его умудрялась испортить.

Я прождала возвращения Доара до середины очи,

специально сунув между дверью в спальню и косяком туфлю, чтобы услышать шаги подгулявшего хозяина, но в итоге все е

уснула в кресле под умиротворенное потрескивание поленьев в

камине. Проснулась ни свет ни заря, разбитая и с ноющей

шеей. Когда я появилась на кухне , перепугав прислугу, и

заявила, что лично подам хозяину завтрак в постель,то

услышала смущенный ответ Эрла:

– А риат Гери не ночевал дома.

Bо время завтрака,когда мы с Гаэтаном без аппетита

ковырялись в тарелках, лакей принес записку, запечатанную

красным сургучом с незнакомым оттиском.

– От риата Эббота, - торжественно объявил он и попытался

заглянуть в письмецо,когда я его развернула. Правда,

наткнувшись на мой иронично-вопросительный взгляд,

величественно отошел к стене.

Почерк у Айдера оказался корявым, я с трудом разобрала

пляшущие строчки: «Видел кузена в компании бутылки

соврена. Он был мрачен, бутылка почти пуста. Ты уверена,

что мне все еще нечего тебе рассказать?» Ниже он приписал

время и место встречи.

Я пoдавила неблагородное желание выяснить, в чьей кровати

Доар заснул в обнимку с этой самой бутылкой солодового

риорского вина, за крепость и ядреный запах испокон века

считавшегося напитком простолюдинов. Или вообще не с

бутылкой… Скрипнув зубами, я смяла записку и засунула

бумажный шарик под край тяжелой тарелки. Хотела

заморозить, но поосторожничала при Гаэтане колдовать.

Одного вчера уже подморозила,до сих пор домой не явился.

– Дурные новости? - из вежливости уточнил мастер.

– Отправитель не нравится, - с вежливой улыбкой объяснила

я и поймала себя на том, что обшариваю взглядом стену

столовой, пытаясь отыскать часы, чтобы проверить – сугубо

теоретически – успею ли на встречу с Айдером.

Через час полностью одетая, в плаще, шляпке и с маленькой

сумочкой в руках, я спустилась в холл и вдруг поняла, что

назначенное время запомнила, а место – напрочь забыла. С

независимым видом вошла на кухню, заставив слуг очередной

раз напрячься,и уточнила у Эрла, с аппетитом жующего булку с

маслом:

– Где мы должны встретиться?

– B парке фонтанов, - с оттопыренной щекой объявил он и с

непроницаемым видом вытащил из кармана аккуратно

разглаженную записку. Мол, заберите. Специально сохранил,

зная изменчивую женскую натуру.

Погода наладилась. За ночь сильный ветер разoгнал облака,и

над Риором снова затеплилось солнце. Сезон листопадов

закончился. Деревья почти обнажились,кое-где сохранив

чахлое оперение , поблескивающее в жидких лучах.

Айдера я нашла на центральной аллее. Он сидел на скамье,

предусмотрительно прикрытой газетным листом , а второй с

интересом читал, попыхивая крепкой сигариллой. B