– Это относится и к тебе, Доар, - не дрогнула я.

– И следи за своим питомцем!

Не прошло и секунды, как дом содрогнулся от невероятного

грохота. Казалось, что где-то рухнула стена.

– Особняк рушится? - по-настоящему испугалась я.

Нахмурившись, раздетый до пояса хозяин дома подвинул

меня и поспешил проверить, что случилoсь.

– Постой! – окликнула его я. - Мне надо чем-то прикрыться!

Не замедляясь, он подхватил с пола свою рубашку и швырнул

мне в лицо.

– Надевай!

Одевалась на ходу, шлепая пятками по ледяному полу и

путаясь в рукавах. В пуговицах застряла нечесаная прядка,

пришлось посильнее дернуть, выдрав и пуговицу, и пару

волосинок. К середине коридора кособоо застегнутая рубашка

спустилась до колен, прикрыв ночную сорочку. Из холла

доносились людские крики, сердце замирало от дурного

предчувствия. Неуели действительно рухнули стены? А если

кто-нибудь пострадал?! Последняя мысль заставила меня

прибавить хода.

Возле балконной балюстрады стоял Гаэтан в шелковом

халате и ночном колпаке на птичьей голове. Оттопырив

мизинчик, он прихлебывал из чашечки тэй и невозмутимо

следил за светопреставлением в холле.

– Доброе утро, – оглянулся он.

Не знаю, почему старик решил, будто у кого-то из нас утро

доброе. Было очевидно, что у всего особняка оно выдалось

исключительно плохим.

– Никто не пострадал? - резко спросил Доар и, глянув с

балкона вниз, без преувеличений потерял дар речи.

В воздухе кружила пыль. С одной стороны холла рухнули

леса, обнажив заново перетянутую серебристой тканью стену.

Вместо входной двери зияла сквозная дыра. Дверь, конечно,

никуда не исчезла, но выбитая чьим-то мощным ударом

вывалилась на парадную лестницу. Испуганный народ таился

кто где, даже бравые идэйцы.

– Что это? – прошептала я.

– Это, моя дорогая эсса, новый ремонт. - Гаэтан прихлебнул

тэй. - Я вот думаю, коль случилась оказия,то купим ткани

ручной работы? Все равно стены заново перетягивать.

– Хозяин! – донесся снизу страшный голос лакея.

– Эрл, почему вы прячетесь? - рявкнул Доар.

Послушный лакей появился в поле зрения. Перед собой он

нес садовую метлу, большую, пушистую, словно пытался за ней

спрятаться. Неожиданно бедняга пригнулся, прикрываясь

садовым инструментом.

– Демон не дремлет! – заорал он и галопом бросился обратно

в убежище.

– Какой еще демон? - начал терять терпение Доар.

С возрастающим недоумением я перевела взгляд к

многокаскадной люстре. Цепляясь за нее задними лапами, на

ободе головой вниз висела перемазанная в саже горгулья. Она с

насладением отгрызала длинные, похожие на хрустальные

стрелы подвески,и швыряла их на пол.

– Доар, - тихо позвала я, пытаясь указать на нашего

домашнего питомца. – на не сбежала…

– Зачем выбили дверь? - не слыша, бранился Доар.

– Демона ловили! – крикнул снизу стражник-маг. Не

оставалось сомнений, что oт неудачного магического удара не

только вылетела дверь, но и рухнули леса.

А горгулья начала карабкаться выше, люстра дрожала,

подвески истерично зазвенели. Зверушка ловко забиралась к

крюку, на котором висела громадина. Медлить нельзя!

– Простите, мастер, - пробормотала я, забирая у Гаэтана из

рук чашку.

– А? - Он удивленно покрутил в руках хрупкое фарфоровое

блюдце.

Я выплеснула остатки тэя в воздух и махнула рукой, пoсылая

ледяное заклятье. Капли отлетели к люстре,и хрустальная

громадина начала стремительно покрываться темно-

коричневым инеем.

– Аделис,ты рехнулась? - рявкнул Доар и, наконец, заметил

детеныша, в панике ползущего к потолку.

Молниеносное замерзание сковало подвески, превратив их в

острые сосульки, и задело горгулью. Шкодливая тварь

покрылась твердыми чешуйками бжжгйжб и каменной