— Мелкие детали часто оказываются самыми важными, — признаю я.

В моей бывшей карьере малейшее изменение ветра может стать причиной неудачи, а не успешного выстрела. Я и сейчас не отрываю взгляд от своей цели.

Внутри в здании Дейзи разговаривает с другой девушкой. Девушка спрашивает её о чем-то. Дейзи выглядит разочарованной, но затем улыбается. Она берет сумку, достает свои тетради и передает их девушке. Затем девушка начинает списывать. Потребительница. Эта девушка использует мою Дейзи.

— Планируешь ли ты изучать курс изобразительного искусства? — шепчет профессор рядом со мной.

Я стараюсь уделить ему внимание, как любой нормальный студент.

— Я говорил с твоим куратором, и он сказал, что ты еще не определился. Думаю, у тебя есть хорошие перспективы.

У тебя хорошие перспективы, Николай. Ты метко стреляешь. Не думай о цели. Думай об оружии. Думай о себе, как об оружии. Ты и металл – одно существо.

Что мы с Дейзи делаем здесь? Мы не являемся частью этой массы людей. Дейзи слишком милая, а я слишком злой и жестокий.

— Я еще не решил, что буду делать, — и я встаю. — Мне нравится искусство ради искусства. Я не думаю о том, чем искусство станет для меня.

— Понимаю, — профессор почтительно дышит.

Он хватает меня за руку, и я хватаю его своей рукой прежде, чем могу её остановить. Его глаза расширяются, а руки поднимаются в оборонительном жесте:

— Прости, — говорит он, — я не хотел тебя напугать.

Я заставляю себя расслабиться:

— Нет. Это я должен извиниться, — и я опускаю голову. — Я никак не могу привыкнуть к дружественным американским жестам.

Он нервно усмехается:

— Я и правда задавался вопросом от твоем акценте. Русский?

Я прикусываю свой язык, чтобы не поправлять его:

— Да, русский из Нью-Йорка.

Это было моим прикрытием. Мы с Дейзи познакомились в Нью-Йорке, когда она была в отпуске. Я влюбился и поехал за ней. У меня была богатая семья, и я унаследовал все деньги, когда мои родители трагически погибли в автокатастрофе на шоссе в России. Любой, кто смотрел видео, где русские водят, не станет сомневаться в правдивости этой истории.

Мои татуировки объяснить сложнее, но я не хочу их сводить. Я могу презирать то, что они олицетворяют, но они – мое прошлое. Я не могу его стереть. Поэтому и не поправляю профессора, полагающего, что я из России, а не Украины. Для большинства американцев это одно и тоже, да и для некоторых украинцев.

Я воспитывался в России принцем мафии как воин, обученный для сильного российского преступного синдиката. Тогда, возможно, я русский. А возможно, я украинец. Возможно, я был никем до того, как встретил Дейзи, благодаря ей, у меня появилась возможность перестроить себя.

Нервозность профессора тает, как снег. Он снова улыбается дружелюбно и открыто.

— Надеюсь, ты подумаешь об этом. У тебя есть уникальное видение. Наша кафедра могла бы обрести новую перспективу.

— Спасибо, я подумаю.

— О чем? — рядом со мной оказывается Дейзи.

Я поворачиваюсь от её прикосновения и наклоняюсь, чтобы прикоснутся губами к её лбу. Она теплая. Я натягиваю капюшон пониже, чтобы холод и ветер не проник внутрь и не забрал её тепло.

— Это твоя девушка? — глаза профессора заблестели при виде Дейзи.

Она прекрасна, как мечта художника, даже сквозь толстое пальто. Её кожа светится, будто солнце внутри. А снег падает и прилипает к ресницам, заставляя их искриться. Она олицетворяет зимнюю красоту в своих высоких сапогах и меховом пальто с капюшоном. Мое желание увезти её прочь становится сильнее.

Я киваю:

— Да, это Дейзи. Дейзи, это профессор Харе. Он – мой преподаватель по объемной живописи.

Они пожимают друг другу руки в перчатках.

— Это Кристина, — Дейзи тянет за собой тень.

Светловолосая худая девушка выдает слабое подобие улыбки, а затем упирается взглядом в землю. Вокруг неё зловещая аура, она отказывается смотреть нам в глаза. Она стоит, наполовину спрятавшись за Дейзи, используя словно щит.

— Мы друзья, — с восхищением и гордостью объявляет Дейзи.

Моя сладкая Дейзи – легкая мишень. Обеспокоенная тем, что слишком не похожа на других, она раскрывает свое прекрасное сердце тем, кто, не колеблясь, злоупотребит этим. Но именно поэтому я здесь. Я буду защищать её, стоять между ней и теми, кто хочет причинить ей вред. Чтобы она могла продолжать распространять свою доброту и радость по миру безостановочно.