— Ну?

— А потом опять сюда вернулся.

Повисло неловкое молчание, которое нарушил Робин.

— Кораблём?

— Кораблём.

— М-м… — утвердительно покачал головой альв.

— И всё? — вскрикнул удивлённо Олли.

— Всё.

Хомяк повёл глазами по комнате и подскочил на месте, снова наткнувшись ими на хорда.

— Ого, кстати, а откуда этот взялся?

— Кто? — угрюмо покосился на него Ян.

— Ну этот! — ткнул Олли пальцем в сторону Таситурна, будто великан был неживым или глухим.

— Это Таситурн.

— А чё мешок на голове? — спросил Робин.

— Сам не знаю. Он немой.

— А на что он тебе сдался такой… — потупил взгляд альв, щёлкая пальцами.

— Дефективный! — вскрикнул Олли с усмешкой.

— Во! Дефективный! Погоди, какой-какой?

— Дефективный говорю!

— А что это значит?

— Ну, неполноценный!

— Ты где таких слов набрался?

— Почему вы так разговариваете? — возмутился Ян. — Ещё и обращаетесь к Таситурну, как к вещи. Как будто его здесь и нет!

— Извините! — поморщился Робин, саркастически поклонившись великану. — Так пойдёт?

— Так, ладно, скажите лучше вы, — махнул рукой юноша. — Что тут с маллумалами? Может, знаете что-нибудь?

— Да ничего особенного. Ты сам уже знаешь, наверное, — ответил альв.

— Я, я знаю! — снова завопил Олли. — Тут ещё один объявился!

— Где?

— Да я возле дома своего видел! Там такое было, что аж ух! — неопределённо воскликнул он, сжав кулак и подняв его вверх.

— Что там было?

— Да там целая толпа собралась! Представь себе, черти листовки разбрасывали! И орали что-то там, но я вслушиваться не стал. Но интересно-то, жуть! Я одну листовку и прихватил. Но ты не думай, я так только, глянул, что там, и всё!

— Она у тебя с собой? — быстро спросил Ян.

— Да на, посмотри.

Териантроп достал из оттопыренного кармана шорт плотно сложенную бумажку и протянул Яну. Юноша развернул её, пробежавшись по ней взглядом. Его сразу же глаза расширились, а брови сдвинулись в напряжении. На свежей белой бумаге небрежно и грязно был нарисован железный кулак, раздавливающий бутон синей розы.

— Неужели они и на такое способны? — тревожно прошептал про себя Ян.

— Ну как тебе такое? — усмехнулся Олли.

— Скажи, кто там был? — поднял на него горящий взор Ян. — Просто бесы? Никого среди них не было необычного?

— О-о, ещё как был! Здоровый такой, в накидке с капюшоном. Он рукава закатал и всё размахивал руками, кричал что-то. Одна рука такая красная, облезлая, а другая здоровенная и железная. Я на него смотрю и смотрю, а он как зыркнет на меня своим глазом!

Ян слушал его, приложив руку к подбородку, и с каждым весёлым шутливым словом Олли его лицо сильнее омрачалось. Странник отвёл изумлённый взгляд, уставив его в пол.

— Будь оно неладно…

— Да уж, такого уже давно не было!

— С того времени, как ты ушёл, началось, — добавил Робин.

— Кстати, ты бы лучше тогда не уходил! Авось и не повылазили бы эти маллумалы! Ха-ха-ха! — судорожно засмеялся Олли.

— Действительно, зря ты тогда сплыл. Ну остался один, ну и что? Жизнь то ещё…

Ян поднял голову на Робина, посмотрев на него дикими острыми глазами. Альв весь сжался, уставившись на него с испугом и приложив руку ко рту.

— Я что-то не то сказал, да?

— Пошли вон.

Гости встали и молча быстро вышли, даже не оглянувшись, побоявшись даже извиняться перед Яном. Ведь они знали, что пытаться делать это — копать могилу самому себе. Путник после этого вскочил, сжал кулаки и широкими шагами подошёл к двери, демонстративно захлопнув её. Юноша тут же развернулся и кинулся к креслу, взяв с него листовку и снова уставившись на неё. Эта неловкая фраза Робина на самом деле была лишь предлогом, чтобы выпроводить непрошеных гостей, к тому же принёсших дурные вести. Сначала нападения на солдат в городе, потом охота на Викторию, а теперь ещё и это? На что они надеются? Чего добиваются? Что нужно этим проклятым маллумалам?!

Вдруг временную тишину нарушил стук в дверь. Ян встал с кресла, раздражённо разворошив волосы:

— Чего вам ещё надо?

Он подскочил к двери и редко её распахнул, подняв злобные впавшие глаза. Его лицо тут же сковало, и он замер, смотря исподлобья на Гензеля, стоявшего на пороге. Человек в балахоне нагнулся, сделав шаг вперёд и переступив порог. Ян взял его за рукав и затащил в дом, а затем выглянул на улицу, беспокойно осмотревшись, и захлопнул дверь.

Ян и Гензель сидели в двух креслах перед камином, а возле них на стуле из кухни, задрав колени огромных ног кое-как помещался Таситурн. Человек в балахоне откашлялся и суетно быстро заговорил, то и дело почему-то дико озираясь по сторонам.