Курила она немного, но вечером, после трудного дня — в обязательном порядке. И уже без всех этих ритуалов не представляла своё существование. Вот и стало все, как у всех… она и не заметила даже.

Скоропостижно скончалась и была похоронена мечта Карины жить не так, как другие. Карина уже и забыла об этом, судьба ей не поддавалась. Это она поддалась, как утверждал Илья: «Люди не могут противостоять року. Везде тебя будет поджидать судьба-злодейка». А Кирилл добивал другой фразой: «Нельзя объять необъятное».

Кирилл иногда заговаривал о ребенке, хотел дочку, похожую на Карину, но жена шарахалась от его ненавязчивого предложения, как черт от ладана, и даже думать не могла о детях. Не хотела она детей от Кирилла, при этом допуская незащищенный половой акт и полагаясь на случай. Вселенная оказывалась мудрее — беременности не получались.

На работе Кирилла могли выдать комнату в общежитии, и они в какой-то момент интересовались этим, когда Карина еще надеялась на благоприятный исход их брака, но администрация, понимая сложную ситуацию в его семейной жизни, не рисковала. Все были уверены, что его брак — проигрышный вариант, и просто ждали начало конца. Прямым текстом говорили, что выдать их паре квартиру в общежитии-малосемейке и прописать — дело рискованное. Окружающие начали открывать Кириллу глаза на происходящее.

Так и моталась Карина весь сентябрь: работа, Илья, вечера — дома, выходные — к своим родственникам, за город, где она отдыхала от гонок с различными сигналами светофоров. Потом снова рабочая неделя, проекты разной степени интересности, и далее по кругу. Все праздники и даже собственный день рождения Карина провела не дома, хоть могла бы прийти с работы пораньше и приготовить праздничный ужин, созвать близких в семейном кругу. Она закружилась на карусели любви-отчаяния с Ильей, с ним отмечала свой день рождения — в городском парке, на траве, расстелив пиджак и откупорив бутылку шампанского, в тени деревьев занимаясь сексом…

Домой пришла только поздно вечером, где ждали родственники Кирилла, ожидавших ее и не усаживаясь за праздничный стол, который приготовила свекровь, без виновника торжества и подруга Валентина, которая осуждающим взглядом сказала: дорогая, переходишь все границы! Карина отвела глаза, понимая это, а, чтобы не было так стыдно, выпила приличную порцию крепкого алкоголя, выслушав поздравительный тост от свекрови, приняла участие в разговорах женщин, которые не были близки ей по возрасту, поблагодарила за вкусный ужин и ушла спать.

Куда ее занесло со своими светофорами — она не поняла, и как превратилась из светлого чистого ангела в коварного демона — тоже не заметила. Илью все устраивало, да и он в любой момент мог остановиться. Не могла остановиться в потоке лжи только Карина. И переиграть, переписать правила игры тоже не могла.

Временами Карина плакала, временами смеялась, заглушая боль и безысходность то работой, то спиртным, то сигаретами, то тусовками. Дома ждали осуждающие взгляды родителей Кирилла, которые и сами-то жили, как придется, не являясь образцами для подражания. Пропасть между ней и мужем с каждым днем увеличивалась. Кирилла она подпускала к своему телу все меньше, не скрывая отвращения от близости с ним. Он научился читать ее состояние: или соглашался на механический секс, или, получив отказ, отворачивался. Карина даже не думала о том, ЧТО испытывает Кирилл. Ненависть к нему становилась все сильнее. Она ненавидела его даже за то, что рядом с ней он, а не Илья. Себя она тоже переставала любить и уважать.

= = =

Карина задержалась в связи с Ильей — она ждала сильного мужчину. Копаясь в прошлом, девушка понимала, что все проблемы идут из детства. Ее отец — Богатырев Виталий Михайлович, 63 лет, простой рабочий человек, был добрым, любящим, но слишком мягким, или мягкотелым, как называла его Карина. Им управляла Зинаида Николаевна, мать Карины. И Карина когда-то сказала матери, хотя их семья была неплохой, а по многим параметрам превосходила другие семьи в поселке, что она никогда не будет жить так, как живут родители. Мать, всплеснув руками, тогда спросила:

— А что тебе не нравится в нашей жизни? Как бы ты хотела жить?

— Не знаю. Еще не знаю как, но точно — не так.

— Дай бог тебе, доченька! Мы живем, как умеем.

И больше к этому разговору они не возвращались.

Карине не хватало любви и признания, не хватало ласки от родителей, хоть они и старались быть «хорошими». От матери она получала мало одобрения, матери на всех детей не хватало. Особенно не хватало девочке восхищения отца. И в мужчинах она искала себе нового «отца», сильного и могущественного… и нашла его в лице Ильи. Встреться ей на пути мужчина свободный, со стержнем внутри, умеющий защитить семью — она бы пошла за ним. Слилась бы в синергии семьи и научилась бы с ним летать. С Кириллом летать было невозможно — слишком примитивным оказалось его мышление, слишком узким — сознание. Он мыслил шаблонами, не было в нем перспектив роста, движения вперед, не было стремления добиваться лучших результатов, не было мечты о том, как сделать свою женщину счастливой. Он просто страдал, жалел себя и ждал у моря погоды, идеализируя Карину. А что толку от этого, если она чувствовала себя неуютно рядом с ним?

= = =

Карина обычно работала до позднего вечера — трудилась педагогом, с Ильей в его проектах — гастролировала, желая стать превосходным профессионалом, работая с ним в одном из Дворцов культуры. Она умудрилась поступить в педуниверситет Минска даже в этот непростой период, блестяще сдав экзамены и стремясь получить высшее образование заочно. Родителям Кирилла это не понравилось, они боялись, что Карина превзойдет их сына. Карина так совсем не думала и ей, по сути, было все равно, кто муж по профессии. Не нравилось родителям и то, что Карине придется ездить на сессии, а месячное проживание в другом городе и свободная жизнь до добра не доведут. То, что человек самозабвенно любит свое дело — не приходило им в голову, ведь они были простыми рабочими и не имели в родне интеллигентов. Родители давили на сына, внушали, чтобы он повлиял на жену и, наконец, стукнул кулаком по столу, показав, кто в доме хозяин.