— Я завтра на дня два к мирянам уйду, — сказал Макар. — Справишься одна?

— Да уж, постараюсь, — глубоко вздохнув, отозвалась Беляна. — Боязно.

— Беловук один секрет знает. Я с ним поговорю, предупрежу. Если что, он помощь позвать сможет. — подходя к Беляне, сказал Макар. — Все будет хорошо. Здесь спокойно. Гости редки, да и то, только в охотничий сезон заглядывают. Сейчас никто не придёт.

Макар обнял её. Полной грудью вдохнул её запах.

— Сегодня, когда Олелю ополосну, ты в мыльню приходи. Ждать буду.

Макар замер на мгновение и ещё крепче прижал Беляну к себе.

Вдруг Сила заволновалась, заворочалась. Сжала больно, колко. Макар теперь такое без внимания не оставлял. Не спроста, Она внутри него рвётся порой.

Слух напряг, зрение перестроил.

Где-то сорока заволновалась, скулёж легкий, дыхание прерывистое, испуганное, тихий шорох и плач, детский, горький.

— Я к ручью, Беляна. Случилось там что-то.

Сказал и кинулся по тропе, что аккурат до ручья вела.

Приближаясь к берегу, Макар начал чувствовать боль, сильную, острую.

«Что ж с вами там приключилось, ребятки»- билась мысль.

Из-за поворота на Макара наскочил Беловук. Голый, без рубахи.

— Олеля! — задыхаясь прохрипел Волчонок.

Макар не останавливаясь, не теряя времени на расспросы, побежал дальше.

Олеля сидела на берегу, спиной к тропе, на которой стоял Макар. Волосы были мокрые. Плечи подрагивали под рубахой Беловука и она тихо скулила.

Макар подошёл к ней. Заглянул в зареванное, измазанное лицо.

— Ты чего плачешь, родная? — стараясь говорить спокойно, спросил Макар.

— Нога, — только и смогла выдавить девочка.

Макар опустил взгляд и понял всё.

Лодыжка, на правой ноге, распухла, цвет, почти бардовый был. На маленькой, детской ножке, выглядело это жутковато.

— Я воды набирал. Ей рядом сказал стоять, не лезть. И она стояла, тятя, послушно стояла. Как упала, сами не поняли. Просто слышу «плюх» и в воде она. Она тяжелая. Я её волоком на берег затащил. Она плачет, нога, говорит, болит. Я только рубашку на неё напялил и пулей к вам рванул. Нога-то на глазах распухать стала, — тараторил Беловук.

— Не волнуйся, Волчонок. Скоро танцевать будет.

Макар аккуратно приложил руку к лодыжке и обратился к Силе.

Медленно Сила текла от Макара к Олели. Не торопился. Первый раз дело с переломом имел. Здесь спешка не к чему была.

Макар полностью сосредоточился на девочке. Все вокруг уменьшилось до ножки её.

— Тятя! — позвал Беловук.

Макар поднял глаза.

Беляна стояла рядом. Она неотрывно смотрела на руку Макара, а под ней, под рукой его, медленно исчезал оттёк, пропадала краснота. Нога Олели становилась прежней.

Беляна перевела взгляд на Макара и вскрикнула, зажав себе рот рукой.

Макар всё прочитал в её глазах: и ужас, и не понимание, и страх за него.

Он знал, что она сейчас видела. Его глаза не были темные, как всегда. Его глаза были изменены, они пылали жёлтым, волчьим светом.

— Не бойтесь, — Беловук, как-то мягко, ласково, гладил Беляну по руке. — Тятя ей помог. Ушиблась Олеля сильно.

Макар стянул с девочки мокрое платье и, уже давно промокнувшую, рубашку Беловука. Бережно обернул Олелю в свою рубаху и на руках понёс домой.

Беляна с Беловуком шли позади.

Все молчали.

Отнеся девочку в избу, Макар вышел и сел у сарайки на чурку. Сидел и ждал Беляну.

Где-то в глубине души, он был рад, что так все получилось. Месяц молчал. Нет, не боялся он признаться Беляне, кто он. Просто разговор этот просто так не начнёшь. А сегодня появился удачный повод все рассказать. Макар был этому рад.

— Она заснула. Беловук с ней захотел остаться, — подходя, и садясь рядом, сказала Беляна.

Макар пару мгновений смотрел на неё и не оглядываясь, как на духу, ни чего не тая, рассказал всё. Про Силу и Серебро, про Чемира и Чомора, про Туман и Хранителей, про волка и Русая.

Беляна слушала спокойно, даже кое-что переспрашивала и уточняла. Точно не было в рассказе его странного и непонятного. Точно не удивленна, не растеряна и не испуганна она была.

— С неделя Олеля мне все про волка говорит. Большого, серебренного. Будто приходит он поиграть с ними, — тихо проговорила Беляна, когда Макар закончил свой рассказ. — Не поверила. Думала, фантазии детские.

Они помолчали.

— Ты как — будто и не удивленна всему этому, — глядя на Беляну, спросил Макар.