Отогнал мысль непрошеную и вышел на крыльцо.

Беляна стояла спиной к нему, с отцом о чем-то говорила. Потом, толи его почувствовав, толи скрип двери услышав, медленно повернулась к Макару.

Тишина навалилась со всех сторон. Сила тонко заныла и к Беляне потянулась. Не заметил Макар, как отец со двора пропал, как Беловука с окна сдуло. Только Беляну видел, только ей дышал.

Подошёл он к ней, очень близко подошёл. Не простительное, малое расстояние. На таком с чужой бабой не стоят, да, только не чужая она ему, совсем не чужая.

Они долго молча смотрели друг на друга, будто изучали, привыкали друг к другу заново. Глаза её медленно поволокой покрывались, сморгнёт и капли по щекам побегут.

— Столько сказать хотела, — прошептала Беляна. — Столько мыслей было. И где они?

— Может и не надо ничего говорить, — так же тихо, предложил Макар.

— Надо, — твёрдо сказала Беляна. — Я, Макар, только за одно прощение у тебя просить буду. Что боль тебе причинила. Шибко больно тебя было, знаю. Но за жизнь свою с Мирославом и семью нашу — извиняться не буду. От союза этого, самое дорогое у меня появилось, Доченька моя появилась. И извиняясь за брак с Мирославом, получается извиняюсь я за её рождение. Будто стыдно мне и противно, что появилась она на свет. Господи! Всё путается.

— Понимаю я, Беляна, понимаю, — перебил её Макар, а потом прибавил. — Шепнула мне бабка одна, слова верные после ухода твоего: «Не смей винить, да дурного желать бабе, которая дитё выбрала. Ты, Макар, счастья бабе пожелай. И гордись силой её». И я желал, каждое мгновение, счастья тебе желал.

— Олеля — всё для меня Макар. Она мой воздух. Сможешь чужое дитё полюбить? Сможешь, глядя на неё, не вспоминать ни о чем?

— Смогу, Беляна, — твёрдо ответил Макар.

— Ты понимаешь, что во грехе жить будем? Не разведут нас с Мирославом. Не простит и не примет нас деревня.

— Любовь-это не грех, Беляна. Здесь не останемся, через пару дней в лес уйдём. Согласна?

— Согласна, — прошептала она и прильнула к нему ласково.

Макар обнял её крепко, точно боялся, что пропадёт, как видение растает.

— Ты же понимаешь, что теперь я тебя никогда не отпущу.

Она закивала головой и сильнее вжалась в него.

42

Прошло два дня.

Тишина была от старосты. Не вернулись ещё мужики из Осиповки.

Неведение это тревожило Макара. Ждать — это самое трудное, особенно когда от тебя ничего не зависит.

Макар честно Беловуку сказал, что из Осиповки вестей о нем ждёт. Мальчик внимательно выслушал и побежал по делам свои детским. Ни на мгновение ни испуга, ни радости от встречи с родственниками не было.

Странно это Макару показалось, но он не стал выпытывать у Беловука ничего. Придёт время, придут новости, вот и поговорят.

Всё это время, Макар Беляну не видел, решили они не маячить на людях. Не к чему это, злить, да разговоры пустые рождать в них.

Хорошо было на душе у Макара, вот решить ещё благополучно дела с Волчонком и мир в душе тогда его будет. На долго, навсегда.

За полночь уже перевалило, когда Макар почувствовал зов. Тихо, но настырно звали его по имени.

«Макарушка…Макарушка…»

Макар привстал. На отца, да Беловука глянул. Спят мужики сном богатырским.

И опять раздалось:

«Макарушка…Макарушка…»

Макар на двор вышел.

Тихо, мирно было. Деревня спала, как и изба его, крепко и спокойно. Только, на секунду показалось, будто скребется в ворота кто-то.

Бабка Томила всегда в детстве всем внукам своим говорила: «Никогда ни дверей, ни ворот не отворяй, когда будто кажется тебе, что стучат туда. Остановись, прислушайся, коли показалось, отойди и забудь. То дурнота в дом твой рвётся. Откроешь, а на пороге никого. А она под ногами шмыгнёт и заселится у тебя и беды творить будет».

Макар никогда в суеверия всякие не верил. Мать всегда говорила: «Живых надо бояться, а не мертвых»

Макар аккуратно Силу выпустил, слух напряг. И впрямь, не один он в спящей деревни мается. Стучит за воротами сердечко-то, значит, живой просится.

— Да, отомри ты, окаянный. Тут под воротами и помру, коли не пустишь.

Макар сразу узнал голос. Вот ведь баба, и ночью покоя от неё нет.

Вецена стояла у ворот и улыбалась ему.

— Желание требовать пришла.

Макар даже опешил.

— А до утра оно не сдюжит? — удивленно спросил он.

— Оно сдюжит, а я нет.

— Ну, говори, — устало сказал Макар.

— О нем здесь просить нельзя, — оглядываясь по сторонам, прошуршала Вецена. — Иди за мной, Макарушка, иди.

И зашаркала к лесу. Ни разу не оглянулась, словно уверенна была, что идёт Макар за ней. И он шёл. Ругая себя и её — шёл.

Рот её ни разу не закрылся пока до леса шли. Обо всем узнал Макар, и у кого кошка окотилась и у кого глаз дурной. В какой-то момент, Макар просто выключил её голос в голове у себя. К чему всё это ему?