В груди что-то оборвалось.

— Откуда ты знаешь?

— Для тебя его больше нет, — уточнил он. — И я сделаю всё возможное, чтобы держать вас подальше друг от друга. И начну я с кольца. Ты надела на помолвку моей сестры свадебный гарнитур рода Мёртв! — злился он. — У лорда Ройсса не хватает средств на достойное кольцо для тебя?

— Лорд Ройсс здесь не причём, это сугубо мой личный выбор.

— Защищаешь его, — прошипел он.

Когда этот уже танец кончиться?!

— Мой тебе совет — забудь его и прими моё предложение и я клянусь, что превращу твою жизнь в сказку.

— У меня уже была одна сказка, пока не вмешалась ваша сестра. Где гарантия, что и эта сказка не закончиться?

— Я похож на идиота?

Я пригляделась к нему.

— Вроде нет, — ответила.

Он усмехнулся.

— Подумай, Олли.

— Я уже не раз говорила вам своё «нет».

— Назови хоть одну причину, — потребовал он.

Я заглянула ему в глаза и сказала предельно честно:

— Я всё ещё люблю его.

— И при этом ты согласилась выйти за Ройсса, — упрекнул он меня.

— Карточный долг — это святое.

На этом музыка закончилась, мы поклонились друг другу, и принц повёл меня обратно к друзьям, которые встретили нас гробовым молчанием.

— Мы уходим, — сказала я Рою, когда Бернард отошёл.

— Что? — не понял с первого раза Рой.

— Мы уходим, — повторила ещё раз. И пошла в сторону выхода. Он догнал меня на лестнице.

— Что он тебе наговорил? — спросил некромант.

— Не твоё дело, — огрызнулась я.

— Оль…

— Что? — остановилась я на ступеньке. Мимо нас прошли две девушки. Рой проводил их взглядом.

— Пошли, — сказал он мне. И мы в полном молчании прошли по серым дорожкам дворцового сада и в полном молчании сели в карету. И только когда мы отъехали от дворца, Рой заговорил.

— Мой лучший друг, возможно, помер, а ты говоришь мне, что это не моё дело? Да этот коронованный всегда косо в его сторону смотрел! И да, все заметили, как Вильям изменился! И Тень… — тут он замолчал. — Я столько раз сталкивался со смертью, и думал, что она уже не способна меня напугать. Но когда я увидел Тень Вила… я испугался! — признался он. — Да, я до чертиков испугался, потому что он самый сильным маг, которого я знал, не считая членов Императорской семьи. И вот этого мага, — он посмотрел мне в глаза, — похоже прикончили!.

И он замолчал, сложив руки на груди и хмуро глядя в окно.

— Ты думаешь, что принц имеет какое-то к этому отношение? — осторожно просила я. — Даже учитывая то, что пострадала его родная сестра?

— Не исключено, — так же осторожно ответил он. — Неизвестно, кто скрывает под личиной Вильяма.

Карета подъехала к моему дому. Рой помог мне выйти, довел до двери, завёл внутрь.

— Он попросил выйти за него, — сказала я. — Снова. Дай мне знать, если вы что-то узнаете, — попросила его. Он кивнул и ушёл.

— Ужин? — спросил Альбер, всё это время стоявший на входе.

— Да, в мою комнату, — и поднялась к себе. От ночного визита гостей уже не было и следа. Всё убрали, починили, вернули комнате прежний вид. Пахло краской.

Мама с братом всё еще были в замке на торжестве. Из прислуги в доме был только Альбер да горничная, остальных мы ещё в обед отпустили, дав им выходной в честь такого важного события, как помолвка принцессы.

В комнату вошёл Альбер с подносом, поставил его на стол.

— Пригласить горничную? — спросил он.

— Нет, сама справлюсь.

Мужчина кивнул и ушёл, оставляя меня одну.

И я всё стояла в этом бальном платье, в корсете, сдавливающим рёбра и с кучей железных шпилек в голове. Одна. И Вилли не придёт. Я стала раздеваться, распустила волосы, стянулась наряд, корсет, надела удобное домашнее платье и села ужинать, потому что голод был зверский. И только набив желудок, на сытую голову, до меня начал доходить весь ужас ситуации. Вильям действительно может никогда не прийти.

И я вспомнила песню. Старую песню, которую бабушка играла зимними вечерами и тихо напевала её раз за разом, и взгляд у неё был вдаль, словно она заглядывала в прошлое и жила им.

И я спустилась вниз, зашла в кладовку и нашла три свечи и подсвечник к ним. Можно было, конечно, воспользоваться лампой, но мне хотелось именно тусклого света свечи.

Я зашла в гостиную, установила свечи в подсвечник и зажгла их. Села за клавиши рояли и стала играть.

Пальцы быстро бегали по клавишам. На душе было тоскливо, и я как заведенная наигрывала одну и ту же мелодию раз за разом, совершенно не останавливаясь и, и как когда-то бабушка, тихо напевая: